“Главный фактор напряженности в православном мире – гегемонизм Московской патриархии” - секретарь Священного Синода УПЦ КП архиепископ Черниговский и Нежинский ЕВСТРАТИЙ

«Портал-Credo.Ru»: За 10 дней до начала судьба Всеправославного собора висит на волоске. Отказались от участия в нем Болгарский и Антиохийский патриархаты, Московский высказался двусмысленно. Как Вы думаете, чем все это закончится?

Архиепископ Евстратий (Зоря): Я думаю, что на поверхность выходят те противоречия, которые долгое время мешали созыву Всеправославного собора, и именно с приближением окончательно определенной даты начала собора проблемы переносятся в публичную плоскость: в заявления, решения Синодов, публичные демарши.

Это некий закономерный результат того, что изначально созыв этого собора строился на поиске компромиссов между силами, участниками, которые имеют совершенно разные позиции, видят совершенно по-разному задачи, которые стоят перед ними.

Соответственно, чем ближе дата собора, тем явственнее антагонистичность, в первую очередь, между двумя основными силами «мирового православия» — это Константинопольским и Московским патриархатами. Я думаю, что если бы речь шла — как на протяжении нескольких десятилетий предыдущих — о некоей виртуальной дате будущего собора, то таких противоречий мы бы еще долго не видели так явно, как это происходит сейчас, когда до открытия собора остаются буквально считанные дни.

- Реально ли преодолеть эти разногласия за оставшиеся дни? Или произойдет глобальный раскол «мирового православия»?

- Я думаю, что эти противоречия не могут быть преодолены в принципе, потому что противоречия между главными действующими силами — между Московским патриархатом и Константинопольским — структурны и принципиальны. Поэтому тут только можно прогнозировать, что одна или другая сторона пойдет на какие-то уступки, для того чтобы сохранить возможность или видимость дальнейшего общения.

С нашей точки зрения, главная причина, которая мешает не только проведению Всеправославного собора, но и вообще нормальному взаимодействию православных Церквей — этого то, что можно назвать гегемонистическими устремлениями Московского патриархата, который хочет быть определяющей, ведущей силой «мирового православия». И чтобы все остальные Церкви так или иначе находились в зависимости от позиции Московской патриархии.

Собственно, это давний план еще сталинских времен, конца 40-х годов, когда в Москве планировалось провести Вселенский Собор, наделить Московского Патриарха титулом Вселенского, то есть превратить Московскую патриархию, образно говоря, в Антиватикан, в альтернативный центр христианского мира, вокруг которого бы объединялись все те Церкви, которые выступают против, образно говоря, западного центра христианства. Такое было видение тогда, и за последние десятилетия оно не особо поменялось. И на фоне определенной, скажем так, политической реставрации нет ничего удивительного, что сталинские взгляды на мир, на роль Московской патриархии в этом мире, возвращаются. И Московская патриархия возвращается к этим гегемонистическим планам.

- Как же устранить эту причину?

- Московская патриархия видит себя как самую большую Церковь «мирового православия». Согласно статистике кажется, что Московская патриархия сейчас больше, чем все остальные православные Церкви, вместе взятые. И это дает основание Патриарху Кириллу считать, что он является ведущей силой, и он должен диктовать условия и решения, которые должны приниматься всеми остальными Церквами, по сути, безоговорочно.

Но на самом деле Московская патриархия не так сильна, как кажется, потому что более 40 % всей структуры Московской патриархии — это церковные структуры, находящиеся в Украине. И признание независимости — автокефалии — православной Церкви в Украине находится в руках Вселенского Патриарха, он имеет полное право его провозгласить и издать соответствующий документ об этом.

Без Украины Московская патриархия теряет до половины своей структуры. И из Церкви-империи она превратится просто в одну из Церквей, пусть и крупных. И, соответственно, все основания требовать некоего особого места, особого статуса среди других Церквей Московская патриархия утратит и, таким образом, постепенно восстановится нормальный порядок общения православных Церквей, где не будет тех волн возмущения, властолюбия, которые генерирует Московская патриархия особенно в последние годы, когда во главе ее встал Патриарх Кирилл.

«Портал-Credo.Ru»: Кроме конфликта между Московским и Константинопольским патриархатами, который мешает проведению Всеправославного собора, есть еще конфликт между Иерусалимским и Антиохийским патриархатами. Как в этой ситуации достичь консенсуса?

Архиепископ Евстратий: Я думаю, это как в любых взаимоотношениях — они совершенно бесконфликтными быть не могут. Когда мы открываем Евангелие, мы видим как между апостолами неоднократно возникали и проблемы, и противоречия, но для того и существуют соборные механизмы Церкви, чтобы эти вопросы разрешать. Соответственно, и такие конфликты могли бы найти свое разрешение, если бы в их подогревании и направлении не было бы заинтересованности такой крупной силы как Московская патриархия, которая сейчас однозначно заинтересована в том, чтобы механизм Всеправославного собора не состоялся и не заработал.

Соответственно, все конфликтные точки, которые существуют в православии (сейчас это не только противоречия между Антиохийским и Иерусалимским патриархатами, но и противоречия, которые существуют между Константинопольским патриархатом и Элладской Церковью или вокруг признания автокефального статуса Православной Церкви в Македонии, или проблемы взаимоотношений между Болгарской Церковью и греческими Церквами), мастерски подогреваются дипломатией Московского патриархата, для того, чтобы держать в напряжении ситуацию и влиять на нее в русле для этой дипломатии благоприятном.

- Но насколько реален созыв собора в назначенные даты?

- По моему мнению, собор уже созван, так как есть консенсусное решение глав 14 Церквей, которое было принято в конце января текущего года. И это консенсусное решение не было отменено, а отменить его может только аналогичное консенсусное решение. И этим решением указаны дата и место проведения собора. И Патриарх Варфоломей как председательствующий на соборе уже издал документ о созыве собора с объявлением, когда и где он будет приходить. Я думаю, что в любом случае этот собор должен открыться.

Единственным непреодолимым препятствием для открытия этого собора будет то, если на него не прибудут половина или больше православных Церквей. Я думаю, что до тех пор, пока Московская патриархия официально не отказалась от участия в соборе, а как кажется, она пока что не готова к такому шагу, потому что он будет однозначно воспринят Вселенским патриархатом как официальное объявление острого противостояния, собор может состояться. Как он будет проходить, какие решения примет — это уже дело соборных заседаний. Я думаю, что все эти попытки подменить собор всякими предсоборными совещаниями, предсоборными комиссиями привело к очень сложному и печальному результату, который мы видим сейчас.

Если мы вспомним историю, то увидим, что все соборы и созывались, и проходили в сложных условиях. Собственно, в этом и состоит ценность соборного механизма в Церкви, что Церковь через представительное собрание своих членов — в первую очередь, иерархов, которые несут сугубую ответственность за жизнь Церкви, находит решения в таких сложных вопросах. И подменять это какими-то совещаниями, секретариатами — я думаю, что это не тот путь, по которому можно идти.

Например, III Вселенский Собор был открыт и проводил свою работу без участия константинопольской и антиохийской делегаций, которые отказались принимать участие в работе Собора под руководством Александрийского Патриарха Кирилла, тем не менее этот собор признан Вселенским, и его решения, в том числе и догматические, признаются не только всеми православными Церквами, но даже древними восточными Церквами. Я думаю, что эти прецеденты будут учтены, и в намеченные сроки собор все-таки начнет свою работу.

- А в регламенте собора нет такого пункта, что его открытие может произойти только при участии всех Церквей?

- Хотел бы напомнить, что именно антиохийская делегация не подписала решение о регламенте собора, поэтому, по сути, регламент, который был принят большинством в Шамбези, имеет пока что не совсем окончательный статус, то есть окончательный статус регламента будет определен собором. Я думаю, что это еще один из моментов, которые позволяют, не нарушая решений, принятых в Шамбези, открыть собор. Так как те, кто имеют или имели какое-либо отношение к собраниям важного уровня, знают, что именно на собрании высшего уровня утверждаются регламент, повестка дня и так далее. То есть, очевидно, что при всем уважении к синаксису, то есть собранию предстоятелей православных Церквей, их решение не может иметь более высокий авторитет, чем авторитет Всеправославного собора, поэтому я думаю, что регламент и другие моменты, которые вызывают споры, во время работы собора могут быть рассмотрены, и может быть принято решение, которое позволит собору работать и работать продуктивно.

- Не могли бы Вы также прокомментировать разделения, которые возникают вследствии встречи Патриарха Кирилла (Гундяева) с Папой Римским?

- Я думаю, что встреча Патриарха Кирилла с Папой Римским, которая имела место 12 февраля, повлияла на подготовку собора. И сейчас Патриарх Кирилл и его окружение оказались в очень странном положении, потому что, с одной стороны, они пытаются опереться в своей политике на позицию критики Всеправославного собора, на консервативные церковные круги не только в Московской патриархии, но и в других поместных православных Церквях — собственно говоря, в последних решениях Священного Синода мы видим отсылки к консервативным замечаниям, которые были высказаны по поводу проектов документов собора.

С другой стороны, Патриарх Кирилл всю свою сознательную жизнь и всю свою церковную карьеру занимался развитием экуменизма и, в первую очередь, углублением контактов с Римско-Католической Церковью. Поэтому одновременно развивать экуменизм и бороться против экуменизма — это достаточно сложная задача для Патриарха Кирилла. И я затрудняюсь прогнозировать, как он ее будет решать в ближайшем будущем.

Я думаю, что встреча Патриарха Кирилла с Папой Римским, срочность которой была вызвана скорей внешнеполитическими или государственными потребностями, а не столько потребностями самого Патриарха Кирилла или РПЦ МП, в определенной мере имеет свое влияние на подготовку и проведение Всеправославного собора. И, я думаю, о ней еще не раз вспомнят в контексте этого собора, как бы ситуация ни развивалась.

- А как Вы оцениваете саму Гаванскую декларацию?

- Мы уже официально делали заявление по этому поводу. По моему личному мнению, это весьма спорный документ, плод дипломатических компромиссов. Мне было приятно услышать мнение самого Папы, что это «документы для дискуссий», а не «священное писание». Как дискуссионная декларация он, конечно, интересен - как показатель того, на каком этапе находятся взаимоотношения между Ватиканом и Московской патриархией, но я не думаю, что это фундаментальный или поворотный документ, который действительно повлияет на развитие взаимоотношений между православными Церквами и католической Церковью.

- Вам не кажется, что Кирилл несколько недооценивал реакцию оппозиции, которую Гаванская декларация вызвала? Что он не ожидал, что эта реакция будет такой сильной?

- Если уместна корректность такого сравнения, то я думаю, что Патриарх Кирилл здесь попал в ту же ловушку самомнения и мнения о своей роли и роли своей должности в Церкви, в которую попал Патриарх Никон. Потому что вряд ли Патриарх Никон, когда он решил произвести богослужебную реформу в жизни Московского патриархата, ожидал такого сопротивления и такой реакции на свои действия со стороны верующих, со стороны части духовенства, какую он получил, что в результате привело к событиям, которые традиционно именуются «старообрядческим расколом».

Точно так же я думаю, что Патриарх Кирилл явно недооценил то, насколько епископат, духовенство и простые верующие Московского патриархата готовы безропотно подчиняться любым желаниям, заявлениям, декларациям и действиям своего Патриарха. Я не думаю, что на данном этапе может произойти глубокое разделение в Московском патриархате, как это произошло во времена Патриарха Никона, но то, что и так существующие там проблемы усугубились из-за таких не совсем продуманных шагов Патриарха Кирилла в отношении встречи с Римским Папой, я думаю, что это очевидно.

И самым ярким примером такой непродуманности является то, что о встрече, о которой было объявлено буквально сразу после Архиерейского собора РПЦ МП, на самом Архиерейском соборе Патриарх Кирилл не обмолвился ни словом. То есть фактически он демонстративно проигнорировал мнение епископата своей Церкви по поводу тех действий, которые он планировал совершить в ближайшее время. Естественно, что это бьет по его авторитету и по единству РПЦ МП.

Беседовал Владимир Ойвин

«Портал-Credo.Ru», 7 июня, 10 июня 2016