Учение Патриарха о "Русском мире": перезагрузка-2010
В Москве, которая больше похожа на Шанхай, и никак не напоминает ни сердце Святой Руси, ни Рим, которым она мечтала быть, выступает Патриарх. Ровно год назад он уже бросил в массы свое учение о «Русском мире», но жизнь в глобализированном мире меняется слишком быстро. Прошел только год с выступления на «III Ассамблее Русского мира», а обстоятельства изменились настолько, что Патриарх вынужден совершать глубокую ревизию собственного учения. Впрочем, вся эта ревизия сводится скорее к пересмотру акцентов, к поиску более современной «упаковки» для все того же империализма. Итак, вспомним учение Патриарха о «Русском мире», озвученное в 2009 году, посмотрим на изменившиеся обстоятельства, а потом проанализируем учение о «Русском мире-2010».
Изначальное учение о «Русском мире»: версия-2009
Не один раз приходилось слышать от российских «источников», что учение о «Русском мире» было заказано Патриархии В.В. Путиным. Как известно, сегодня Владимир Путин играет роль умеренного консерватора, а Дмитрий Медведев – умеренного либерала. Впрочем, империализм обоих одинаково отпугивает Запад, и Россия все больше входит в ту роль, которой пыталась избежать: становится сырьевым придатком Китая, уверенно выходящего на лидирующие позиции в мировой экономике. За исполнение заказа Патриархия вообще и лично спичрайтер Патриарха Чаплин взялись с энтузиазмом. Восточные лица на улицах все заметнее, как избежать президента-мусульманина в перспективе смены одного поколения – непонятно. Только со славянскими ресурсами Украины и Беларуси в средине ХХІ века Россия сможет избежать и мусульманского большинства, и президента-мусульманина, и изменения своей идентичности, и превращения в имамат. Человеческие ресурсы славянского происхождения Россия может взять только в Украине и Беларуси. Начни правительство РФ сегодня платить большие деньги за каждого ребенка – и это поднимет рождаемость не только среди русских, но и среди мусульман России. В Турции аналогичные меры привели к демографическому буму среди курдов, а турки не стали существенно быстрее приумножать собственные ряды. Так что, не имея возможностей для правового решения проблемы, в России решили поискать скрытые резервы славянского населения в соседних странах. А заодно подготовить почву для сохранения всей власти при любых изменениях обстоятельств.
Заказ был выполнен с минимальной затратой интеллектуальных ресурсов. Языком современной казенной риторики в речи Патриарха была пересказана концепция русского империализма времен Николая Первого. «Самодержавие, православие, народность» возникло вновь, но на первое место уже было поставлено православие, так называемые православные ценности. На втором месте оказалась «народность», то есть русский язык и русская культура. На третьем – самодержавие, то есть те традиции вечного русского диктаторства и коллективизма, которые теперь называются особыми русскими традициями государственного устройства и общественной жизни. Все тот же империалистический дракон. Только во времена Николая Первого органической частью «канонической территории» и «органическим пространством» для дракона были еще и Польша, и Прибалтика. Первая потому, что польский народ извечно стремился к единству с Россией, а вторая – потому что когда-то эта территория принадлежала Руси. Теперь об этом неудобно и вспоминать. Зато не менее одиозные доктрины об извечной русскости украинцев и белорусов, извечные игры в «русскость-руськость» и прочий набор манипулятивного аппарата были задействованы на полную мощь.
Итак, первый элемент учения Патриарха о русском мире – это доктрина о православных ценностях. Все христиане стараются жить согласно Евангелию, его нравственным требованиям. Русские поступают иначе. Вместо того, чтобы слушать глас Господа, звучащий со страниц Вечной Книги, они придумывают себе некие православные идеалы, православные ценности. Эти ценности могут быть любыми. Например, вместо евангельской морали обществу можно предложить мораль традиционного общества, назвав ее «жизнью в соответствии с православными ценностями». В учении Евангелия нет места для обоснования единовластия? Ничего, можно найти в православном идеале, вспомнив формулу «на земле должен быть один правитель так же, как на небесах один Бог». Когда-то Платон придумал, что существует мир идей, а общественная жизнь должна строиться в соответствии с этими идеями. Русское православие – это и есть самый последовательный платонизм. Жизнь строится исходя не из реальных потребностей людей, их прав и обязанностей, исходя не из Евангелия или хотя бы совести. Жизнь строится исходя из идеала, который мы ценим, а потому называем еще и «ценностями». Людям нужна хорошо оплачиваемая работа? Пусть лучше воплощают в жизнь заветы Путина и Кирилла, и не забывают о первой ценности святого «Русского мира» – послушании старшим. Люди хотят защиты своих прав? Пусть лучше работают на достижение святости, помня о ценности самопожертвования. Людям нужно образование и медицинское обслуживание? Пусть лучше гордятся лучшим в мире строем Святой Руси!
Подмена христианской нравственности православным платонизмом «идеалов», «ценностей», «способа жизни» – это родовой грех России. Из-за этого греха страдает и она, и ее соседи. Но такая подмена чужда украинскому народу. Так все путешественники, посещавшие Украину во времена козаччины, отмечают: украинцы стараются жить согласно Евангелию, а русские живут согласно обрядоверию. Ведь жизнь по Евангелию – это жизнь свободного человека. А жизнь по «православному идеалу» – это рабство формализма, обряда, обычая, жизнь без свободы с коллективным конформизмом, тоталитаризмом и полной утратой смысла при отстаивании формы. Уже в этом пункте видна страшная для Московского Патриархата правда: Украина – это другая православная культура, иная православная цивилизация. И основные характеристики украинской христианской культуры прямо противоположны по отношению к соответвующим характеристикам русской «православной» культуры. Эта правда осознана учеными еще в средине ХІХ века. И несмотря на все старания подмять украинскую православную культуру под свои русские стандарты, РПЦ не удалось это сделать за сотни лет прямого господства. Почему же руководство МП думает, что сегодня можно переформатировать украинский культурный код? Непонятно. Вероятно, они рассчитывают только на слом, на уничтожение, на свое вечное «разрушим, а потом мы наш, мы новый мир построим»…
Вторая черта русского мира – это господство русского языка как языка межнационального общения. Странно слышать такие утверждения. В Украине языком межнационального общения является украинский. Хотите межнационального общения в Украине – общайтесь на украинском. Это вопрос даже не идеологический. Это вопрос технический. Своя страна, свой язык межнационального общения, язык титульной нации. Русских в Украине – 8% населения согласно переписи 2001 года. Почему их язык должен вдруг быть языком межнационального общения в Украине? Только потому, что так хочет Патриарх? Патриарху надо было наоборот подумать о необходимости обращаться к своей пастве на украинском во время визитов в Украину. А то во время следующего приезда на его богослужения придут только члены Союза православных братств, члены «Единого Отечества» и Наталья Витренко. Иоанн Павел II смог обращаться на украинском, а Патриарх почему-то такой вот русский. Где же провозглашаемое уважение к украинскому и «другим языкам русского мира»? Риторические реверансы в пользу украинского языка не могут скрыть сути: полного неуважения к Украине, к тому факту, что языком межнационального общения в Украине является украинский.
Третья черта «Русского мира» – особые традиции российской государственности и общественной жизни. Спичрайтер Патриарха Чаплин уточняет: «Для России типична сильная персонифицированная центральная власть, без нее в России ничего не делается». Для Украины характерна демократия. И все попытки ее ограничить заканчивались ее возвращением. Со времен козаччины демократия – естественный способ государственной жизни для Украины. Так же Украине чужды и русские традиции гражданской жизни. Общинность и коллективизм – в России, индивидуализм и солидарность – в Украине. Склонность к тоталитаризму – в России. Склонность к борьбе за свои права – в Украине. Нетерпимость к другому, признание его только в случае максимального приспособления другого к русским требованиям – в России. Толерантность – в Украине.
Таким образом, учение о «Русском мире», провозглашенное в 2009 году, было учением о цивилизации, основные черты которой другие, чем характеристики украинской реальности и украинской культуры. С помощью цивилизационной утопии, искажающей и христианство, и православие, пытались обратить украинцев в граждан «Русского мира». Дополнительными приманками служили риторические красоты о русскости как руськости, о Киеве как колыбели, о необходимости бояться Других, от которых единственное спасение – строить свой мирок, русский. То, что в Украине Другой – это прежде всего русский – об этом Патриарха не проинформировали. О том, что идентичность формируется на основе отличий от БЛИЖАЙШИХ соседей и родственных народов, Патриарх, видимо, не знает, хотя это написано в любой книге о проблеме идентичности.
Изменившиеся обстоятельства и речь о «Русском мире-2010»
За прошедший год многое изменилось. Все больший политический вес набирает Дмитрий Медведев. Его умеренный либерализм уже нельзя игнорировать. Поэтому речь о «Русском мире» почти полностью посвященная риторическим изыскам, приятным для ушей либеральных империалистов.
Во-первых, по мысли Патриарха, РПЦ не виновата в раздувании консерватизма. «Русский мир» возник исторически и был таким, каким был. Однако Патриарх считает возможным его либеральное переоформление. И для «Русского мира» уже не надо общей государственности или интеграции, как в ЕС, – пусть будет другое объединение. В котором сохраняется сувернитет каждого государства полностью. Но тут же Патриарх напоминает всем о святой обязанности жертвовать, о том, что Божий замысел о «Русском мире» предполагает даже более тесное единение, чем в ЕС. Все эти братсткие отношения, общества высшего типа сошли со страниц советских учебников о социалистическом строе в СССР. Тогда суверенитет каждой республики тоже якобы сохранялся. А вот отношения были братскими. И это только вредные националисты писали всякие книги «Интернационализм или русификация?». А так был прямо рай на земле. Риторический рай. Вся эта риторика должна быть воспринята как либеральное переформатирование идеи «Русского мира» Дмитрием Медведевым. Ну что ж, посмотрим.
Во-вторых, «Русский мир» не угрожает межрелигиозному миру. Потому что все позитивное вбирает в себя. Так и при советском строе говорили.
В-третьих, «Русскому миру» естественно присущ русский язык, особые традиции образования и воспитания. Так что никакой пропаганды, только благие намерения.
Раскланявшись идолу умеренного либерализма, Патриарх также попытался улизнуть от темы вечной дружбы трех народов. Ведь между Россией и Беларусью идет настоящая информационная война. Русский крупный капитал почему-то не действует по рецептам Патриарха. Никакого самопожертвования, никакой солидарности. Деньги, приватизация предприятий – вот что нужно от Беларуси. И когда это государство пытается защищать свои законные права, оно оказывается врагом номер один. Вся вековая дружба перестает быть мотивом для действий и поступков. Разве Патриарх не читал Маркса: «Нет такого преступления, на которое не пойдет капиталист, в случае, если это сулит крупную прибыль». И вот «Русский мир» предан, растоптан. Деньги сейчас и немедленно. Предприятия нам и на наших условиях. Вся эта дружба стала напоминать древнюю украинскую притчу о русском в гостях: «Ваше – это наше, а не наше – не ваше».
Поскольку Беларусь отпала, Патриарх рассуждает много об единстве Украины и России. Украина, по мысли Патриарха, движется в правильном направлении. И уже древний Киев имел империалистическую идеологию сильного централизованного государства, объединяющего многие народы. И потому, когда в эту идеологию верит Москва, то она просто остается верной традиции. А вот Украина что-то заигралась со своей идентичностью на основании казаччины, со своим вниманием к борьбе за украинскую независимость в ХХ веке. Патриарх советует: на все закрыть глаза, смотреть на Киев времен домонгольского нашествия и видеть то, что я скажу – столицу «Русского мира»!
Поскольку Янукович хочет быть президентом Украины, а не малороссийским губернатором, пассажи об украинском участии в «Русском мире» пришлось делать помягче, чем в прошлом году. Но по сути Патриарх отрицает право Украины на мировоззренческий выбор. Украина имеет, по мысли Патриарха, обязанности, должна исполнять «вечный замысел» о себе – как он понимается Патриархом. Установки об Украине сопровождаются риторически красотами о ее не меньшей роли в будущем «Русском мире», чем Москвы, о том, что только в «Русском мире» Украина сохранится, а в Европе исчезнет, о том, что «сильная Русь» – это универсальный идеал для всех, которому Киев должен послужить.
Почему-то Патриарх и его окружение, Путин и Медведев, свято уверены, что чем больше нажмешь на Януковича, тем больше получишь. При этом якобы надо говорить приятные риторические пассажи о том, что становясь частью России, Украина только крепнет. И что православный президент Янукович только и мечтает услышать о святом долге Украины совместно с Россией строить «Русский мир», «жертвуя» и «слушаясь», «страдая» и «неся большие людские потери».
Заметим, что Патриарх еще не успел поставить в пример отношения Украины и России, как в России открыли информационный фронт против Януковича. В шоу «Большая разница» ему вспомнили все то, что и Лукашенко. Что он не признал Осетии и Абхазии, что он избран на русские деньги, а так неблагодарен, что его человеческие качества никуда не годятся, и только потому ему нужна диктаторская власть. В общем, в своей речи на Пятой ассамблее «Русского мира» (2011) Патриарх Кирилл скорее всего будет говорить о позитивном опыте построения « Русского мира» Россией совместно с Абхазией и Осетией. С Беларусью и Украиной, кажется, трудности не прекратятся, а будут только нарастать. Потому что русским капиталистам – государственным и окологосударственным – все мало и мало. Сколько им не сдавай.
Другая сторона медали: РПЦ трещит по швам и отступить консерватизма невозможно
Кроме того, что Патриарх свято верит в идеалы «консервативной революции сверху», в идеологии консерватизма он ищет спасение от развала РПЦ. Церковь сотрясают первые серьезные толчки, и становится все более явной угроза полномасштабного «землетрясения».
Сперва о вере Патриарха в идеалы консерватизма. Давно прошли те времена, когда Кирилл (Гундяев) имел либеральное мировоззрение. Это было до 2000 года. Давно прошли времена, когда он старался совместить либеральное и консервативное мировоззрения. Это было в 2000 году, когда вышли «Основы социальной концепции РПЦ». Патриарх сегодня – консерватор и только консерватор. Его мировоззрение достаточно удачно отражают документы РПЦ о правах человека, экономической политике на территории бывшего СССР, речи о «Русском мире». Патриарх отказался от установок социальной доктрины 2000 года, и создает новое, строго консервативное социальное и политической учение. Фактически он развивает собственный вариант политического православия, хорошо знакомый в Украине благодаря славной Одессе, госпоже Витренко. Ясно, что к Евангелию и учению Отцов эта идеология уже не имеет никакого отношения. Империалистические учения дореволюционной России, смягчаемые славянофильскими народническими утопиями – вот исток вдохновения для Патриарха.
Но решительный консерватизм Патриарха в политическом и социальном учении не означает такого же консерватизма собственно в рамках православия. Патриарх считает, что православие должно выйти из столетнего состояния оцепенения и вялотекущих конфликтов. Два патриарха – Московский и Константинопольский – должны вместе править всем православным миром. И этот православный мир должен стать родным домом для всех консервативных католиков и протестантов, не признающих сегодняшнего разгула страстей в Западном мире, оправдываемых свободой.
Итак, Патриарх стремится к гегемонии в православном мире, но его позиции свободны от православного консерватизма. Хотя иногда в его политике бывают срывы, и тогда на переговорах Константинопольский Патриархат слышит все, что на самом деле Москва думает и о его примате, и о Папе Римском. И все это слышится как голос самого дикого консерватизма.
Словом, Патриарх скорее консерватор. Он – не Петр Первый для РПЦ. Он – ее Иван Грозный. Никакой модернизации, а только консервативная революция.
Но что усиленно обновляется – так это методы проповеди и методы церковной политики. А в православии всегда есть люди, которые хотят полного консерватизма. Чтобы не только по сути все оставалось традиционным, но и по форме. Обновление формы, даже при усилении консерватизма по содержанию, раздражает таких людей. Ультраконсерваторы склонны находить либерализм и обновленчество в делах и словах Патриарха даже когда их там и близко нет. Требования к Патриарху лично покаяться в экуменизме дополняют вечный лозунг о необходимости выхода из Всемирного Совета Церквей. Чтобы удержать Церковь от «раскола справа», Патриарх старается говорить не менее консервативные вещи, чем предводители ультраконсерваторов. Но это не может быть консерватизм церковный – тут Патриарху нужна свобода маневра, в том числе и участие во ВСЦ, и потепление отношений с другими православными Церквами, и конструктивное сотрудничество с католиками. Остается единственный способ быть своим для ультраконсерваторов – проповедовать возрождение империи. Доказывать эффективность проповеди старых идеалов на новом языке. Показывать успехи этой консервативной по сути и современной по методам политики.
Кажется, Патриарх прошел точку, в которой был сделан выбор. И как теперь уже все свое правление он будет сталкиваться с тем, что его консерватизм связал его по ногам и рукам, не дает возможности найти путь к изменению всего христианского мира – о чем он мечтал изначально.
Кроме всех неприятных последствий, неоимпериалистическое учение о «Русском мире» остановило УАПЦ за полшага до УПЦ МП. Привело к кризису идентичности в УПЦ МП. Укрепило позиции УПЦ КП. И теперь надеяться на массовые переходы – это тешить себя пустыми иллюзиями. Как украинские православные могут себя видеть в «Русском мире»? В канонической Церкви еще можно было найти для себя место. Но с тех пор, как миф о канонической Церкви заменен на миф о «Русском мире», бочка с порохом под названием украинское православие уже ничем не защищена от взрыва. Но зато рядом с этой бочкой не балуются спичками. Используют обновленное оружие консерватора – зажигалку.
Ну что ж, в случае взрыва уже будет не так важно, была ли причина в открытом империализме 2009 года или в смягченном консерватизме 2010-го.
Недавно в сочинениях одного русского специалиста по этике нашел подтверждение строй гипотезы об особенности мышления русских людей. Оказывается, обычный человек способен посмотреть на себя со стороны, подумать о том, как его слова и дела воспринимаются другими людьми. Менталитет русского народа устроен так, что он не ставит себя на место другого. Не смотрит на свои поступки и слова с позиции другого. Ему кажется, что другой думает о нем тоже самое, что он думает о себе. Русские просто не понимают, как их слово отзовется. Они думают, что реакции у всех на их слова и дела будет именно такой, как их собственная.
Может быть, когда-то они обнаружат, что другие – это действительно другие. Не «другие-русские-почти-такие-же-как-мы», а действительно другие. Тогда русские подумают о праве этих других оставаться именно другими. Все попытки превратить всех в «других русских» могут завершиться согласно поговорке «не рой яму другому!». Все-таки правило «свято храни права других, если хочешь, чтобы уважали твои права» – это всего лишь формализация заповеди «возлюби ближнего твоего как самого себя» и основополагающего повеления совести «не делай другому того, чего не хочешь себе!».
А иначе можно услышать о себе лицеприятный суд Божий: «Отойди от Меня!»
Глеб КОВАЛЕНКО
