О духовном фронте
Фото из архива Дмитрия Поворотного
Капелланство в условиях войны, которую развязала Россия против Украины, стало тем духовным явлением, которое соединило религиозную и светскую жизнь. Образно говоря, небо и землю. Подчеркнем, что именно война, которую начала Москва, стимулировала не просто новую волну в реформации украинской церкви, но и саму нашу Церковь подняла на новое звено моральных обязательств перед обществом. Возможно, этот практический и необходимый для всего украинского народа фактор (кроме других) и стал поводом для объединения украинских церквей. Но это кровавый и болезненный стимул, который, кстати, полностью укладывается в христианское учение о жертвенности.
В редакции «Дня» недавно состоялся круглый стол при участии трех священников новой Православной Церкви Украины: митрополита Черкасского и Чигиринского, главы синодального управления военного духовенства ПЦУ, владыки Ивана (Яременко), который начинал капелланское движение в бывшей УПЦ КП; владыки Владимира (Чепака) — епископа Фастовского, викария Киевской митрополии, который был главой военного духовенства в бышей УАПЦ; протоиерея Ивана (Грицюка) — военного капеллана, духовника Национального университета обороны Украины имени И. Черняхивского, координатора войскокомобильных групп внутренних коммуникаций генерального штаба ВСУ.
Перед началом беседы главный редактор газеты «День» Лариса Ившина отметила: «Мы, разумеется, являемся светским изданием, но уделяем чрезвычайное внимание вопросам духовности. У нас есть фото, на котором наша журналистка Клара Гудзык передает первую в Украине электронную библиотеку газеты «День» Иоанну Павлу II. В Украине еще не был достаточно развит интернет, а электронная библиотека газеты «День» уже существовала. Это очень важный путь, потому что наша газета уделяет большое внимание духовности. Чрезвычайно важно, чтобы украинская церковь была интеллектуально продвинутой. И я вижу, что именно так и происходит — опыт старших совмещается со знаниями нового поколения».
«МЫ ПРЕДЛАГАЕМ НОВЫЙ ВИД НЕПРЕДПРИНИМАТЕЛЬСКОЙ ОРГАНИЗАЦИИ — КАПЕЛЛАНСКОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ»
— Очень приятно видеть вас как представителей единой Православной церкви Украины, ведь раньше вы представляли разные православные конфессии. Как теперь решается вопрос капелланов в процессе объединения?
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Поскольку слились разные структуры, сейчас мы постепенно отрабатываем сферы ответственности. В перспективе у нас много задач. Например, направление военно-гражданского паломничества, создание сетевой работы системы реабилитации ветеранов АТО, в том числе реабилитации капелланов. Последняя сфера не имела развития. У нас есть ряд капелланов, которые имеют контузии и ранения. Они тоже нуждаются в физической реабилитации и лечении. Но если церковь отделена от государства и государство заботится о военных, обеспечивая медицинское сопровождение, то капелланами государство не занимается.
— Как быть?
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Государство не может финансировать церковные институции. Поэтому сейчас мы работаем над законом, который даст возможность финансировать поддержку капелланов в рамках выполнения государственного заказа, но не как религиозной организации. Намерены предложить нашим депутатам новый вид организации. Есть общественные организации, предприятия, физические лица и тому подобное, а мы предлагаем новый вид непредпринимательской организации — капелланское объединение. Оно будет выполнять заказ государства, но создаваться религиозными центрами.
— На практике капелланы уже много лет ездят вместе с представителями Управления морально-психологического обеспечения (МПО) Вооруженных сил Украины на передовую, бывая в 200 метрах от врага. А оказывается, юридически этот вопрос до сих пор не решен.
Протоиерей Иван (ГРИЦЮК): — Имеют ли капелланы льготы или не имеют, вопрос пока не согласован, мы едем туда не как военная структура, а как волонтеры или кто-либо другой.
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Отче, я уточню. Даже те, кто занимает государственные должности, не имеют сейчас привилегий. Вначале они имели возможность получить участника УБД. Теперь эту возможность сняли. Они являются работниками ВСУ. А работники не пользуются ни льготами, ни каким-либо обеспечением. Например, у нашего капеллана на фронте проблемы с почками, и ему нужно срочное вмешательство. Но никакой госпиталь его не принимает, потому что в госпиталь попадают только военнослужащие.
— Вы планируете решить этот вопрос в законопроекте?
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Да. В данном законе будет прописана та сфера социальных гарантий, которая дается капеллану.
— Контактируете ли вы по этому поводу с народными депутатами? Какая перспектива принятия этого законопроекта?
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Депутаты идут нам навстречу и ждут законопроекта. Но в той форме, в которой мы предлагали его вначале, они вряд ли смогут проголосовать, потому что все время мы упираемся в норму закона об отделимости церкви от государства. Мы хотели, чтобы капеллан становился военнослужащим, но военнослужащий является госслужащим, следовательно — этот путь не подходит. Поэтому в перспективе было бы хорошо внести изменения в нашу Конституцию относительно того, что кроме отделимости, должно быть еще и партнерство между государством и церковью. Церковь помогает государству, а государство обеспечивает реализацию этой поддержки. Потому что само государство никогда не сможет решить все социальные проблемы без церкви.
— Говорят, что человек на фронте является атеистом до первого обстрела. Потом все равно нуждается в вере. Как начиналось капелланское движение?
Владыка Владимир (ЧЕПАК): — С начала аннексии Крыма, а затем войны на Донбассе капелланское движение базировалось на добровольцах и волонтерах. Они помогали нам, а мы отправляли капелланов на передовую. Священники помогали военным не только духовно, но и возили туда продукты, машины, беспилотники... Все это осуществлялось за счет добровольцев. Государство ничем тогда нам не помогало. Таким образом, в нашей церкви развернулась целая структура, которая отправляла священников на фронт. Впоследствии началось постепенное сотрудничество и с государством, которое, надеемся, будет оформлено в новом законе.
К сожалению, сегодня почти все военные учебные заведения находятся на «попечении» бывшей УПЦ Московского патриархата.
«ВОПРОС ПЕРЕХОДА В ПЦУ ПАРАФИЙ БЫВШЕЙ УПЦ МП БУДЕТ РЕШАТЬСЯ БОЛЕЕ ИНТЕНСИВНО УЖЕ ПОСЛЕ ВЫБОРОВ»
— То есть доминация Московского патриархата в стратегических сферах остается?
Владыка Владимир (ЧЕПАК): — Безусловно. Надеемся, ситуация постепенно будет меняться. Раньше многих сдерживала от перехода в нашу церковь так называемая неканоничность. Хотя мы никогда не сомневались в нашей истинной каноничности. Однако официально на церковном уровне нас не признавали. Теперь все изменилось. И мы будем искать возможности, чтобы как можно больше людей перешли в нашу каноническую Православную Церковь Украины, которая признана Вселенским Патриархом. Кстати, здесь нужно отдать должное Патриарху Варфоломею за его смелость, ведь на него осуществлялась мощная атака разными способами со стороны Москвы. Но он не побоялся и признал нашу единую Церковь. Если бы она не была создана во время Объединительного собора в Святой Софии, куда пришли два архиерея из УПЦ МП, то они оказались бы под огромными репрессиями своего религиозного центра.
— А что мешает другим — те, кто планировал прийти на Собор, но не пришли, присоединились сегодня к ПЦУ?
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Сейчас я думаю, что этот процесс упирается конкретно в отсутствие документов епархиальных управлений, парафий ПЦУ и переименование УПЦ МП в Русскую православную церковь. Если назвать ее своим именем — это уже будет побуждать делать выбор.
— Но есть ли механизмы, чтобы заставить их? Ведь они делают заявления, что не будут переименовываться...
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Закон принят — все, государство имеет полное право указать, как назваться организации.
— Это предусматривает перерегистрацию всех православных парафий в Украине?
— Да, это предусматривает перерегистрацию всех парафий. Абсолютно всех. Каждый священник станет перед выбором. У него написано «Украинская православная церковь», будет написано «Русская православная церковь». У нас, например, даже без наличия уставов, зарегистрированных государством, уже собираются люди по селам и говорят: «Батюшка, мы вас уважаем, но мы не допустим, чтобы в нашем селе была Русская церковь. Поэтому вы делайте выбор: или вы с нами, и мы все идем в Украинскую церковь, или вы остаетесь Русской, но тогда — езжайте, ищите себе где-то парафию». Эти вопросы уже встают сейчас. И процесс пойдет комом, он будет увеличиваться, как лавина.
— Московская церковь всегда цепляется за какие-то мелкие аргументы, чтобы не признавать решения и утверждать, что не нужно переходить в Православную церковь Украины. Вот сейчас можно услышать такой аргумент, что, мол, если бы ПЦУ была признана другими православными церквями мира, хотя бы несколькими, тогда она бы точно была канонической. А поскольку другие церкви ее пока не признали, значит, еще нет. Что скажете?
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Процесс признания идет. Сначала они говорят нейтральные заявления, потом осуждают Россию, а уже третьим шагом начинается прямое признание церкви ПЦУ. Пока они собирают так называемый «пул» сторонников Вселенского патриарха. А тогда, когда будут выступать, то выступят общим заявлением. Поэтому это вполне логический и дипломатический шаг, который они делают сейчас. Они собираются на Синоды, архиерейские признания, обсуждают, делают «округленные» заявления, где-то там что-то конкретно осуждая. Но таким образом они уже дают возможность Вселенскому патриарху понимать, кто на его стороне и на стороне правды, а кто явный противник, такие как Сербская церковь, которая полностью подчинена Москве.
Сейчас многие ждут выборов в Украине. И вопрос перехода в Православную церковь Украины парафий бывшей УПЦ МП будет более интенсивно решаться уже после выборов. Когда будет избран президент и ничего не изменится в нашей стране, тогда это станет константой. Потому что сегодня кое-кто боится реванша. Это не касается западных регионов, где население относится к этому вопросу жестче. И даже если священник не захочет переходить, то его заставят. А на востоке — еще думают: делать это или не делать, держаться или все-таки играть украинскую музыку.
С ВЕРОЙ В СЕРДЦЕ. 2015 ГОД / ФОТО ИВАНА АНТИПЕНКО
— Но на сегодняшний день со стороны украинского государства фактически все сделано, в частности после Томоса были приняты необходимые законы. Что государство еще должно сделать для церкви?
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Законы должны еще заработать. А это зависит полностью от государства — как оно будет имплементировать данный закон в реальность. Сейчас мы видим последовательность действий нашего государства. Поэтому, конечно, хотелось бы, чтобы было полное наследование этих шагов и после выборов. Тогда мы будем иметь полную победу. На духовном фронте она уже состоялась, но до конца не усвоила свои плоды. Когда на востоке Украины увидят, что мирная территория изменилась, тогда и там наступит неизбежный процесс, «пятая колонна» потеряет любую перспективу. Люди будут делать свой выбор — или они в Православной церкви Украины, или в Русской православной церкви.
— Для становления Православной церкви Украины, как считаете, не лишним было бы более активное движение гражданского общества — активистов, художников, литераторов, журналистов, которые абсолютно корректно могли бы помогать церкви проводить просветительскую, разъяснительную деятельность с тем, чтобы парафияне в разных частях Украины, в частности на востоке, активнее задумывались над этими вопросами?
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Это интересное предложение. И я, как управляющий Черкасской епархии, уже совместно с христианскими организациями области думаем над этим вопросом. Мы начали с того, что объединились между собой. Далее объединяемся в рамках межфракционного общения политиков-христиан, а после этого начнем объединять деятелей искусства и всех представителей думающей элиты области. Буквально несколько недель назад мы создали Совет христианских церквей области и теперь начнем делать ячейки по районным центрам, которые будут вокруг себя объединять христианскую элиту. Это не священнослужители, это как раз деятели искусства, интеллектуалы, предприниматели, политики, общественные деятели, которые будут думать, как совершенствовать гражданское общество, чтобы оно жило по заповедям Божьим — формировалось, развивалось и защищало христианские ценности, внедряло их, могло иметь потугу бороться с таким явлением, как коррупция.
«И КРЕЩЕНИЯ ПРОИСХОДИЛИ, И МОЛИТВЫ ЧИТАЛИ, И ОКОПЫ КОПАЛИ, И ЕДУ ГОТОВИЛИ, И ДРОВА РУБИЛИ...»
— Протоиерей Иван, вы священнослужитель и, что показательно — с шевроном на руке. То есть вот Бог, крест, а вот действительно осознание долга перед государством и народом. Интересны ваши впечатления. Вы же постоянно бываете на востоке, общаетесь. Насколько там превалирует духовность?
Протоиерей Иван (ГРИЦЮК): — Мы начинали как волонтеры, а уже потом, когда создалась капелланская структура, которая была более организована, ездили от бывшего УПЦ КП по востоку Украины. Например, среди разных проектов также был волонтерский проект «Трухановская сечь». Суть его заключалась в том, что учеников и студентов с востока мы везли на Западную Украину — это был такой культурный обмен. Я был там как духовник. Работы хватало: начиная с того, что детей нужно было учить молитве, рассказывать о ценностях. Но главным моим направлением было сотрудничество с управлением МПО ВСУ. В одной машине вживались воедино и психолог, и идеолог, и духовник, и тот же инструктор.
Имея высшее богословское образование, я не думал, что стану на старости лет капелланом. Но сложились такие условия, что нужно было реагировать на вызовы в государстве. Работы, опять же, хватало, потому что кроме литературы, которая выдавалась, нужно было и какую-то атрибутику, и крестик подарить. И крещения происходили там, и молитвы читали перед боем и после боя, особенно в активные фазы войны. Если священник был авторитетным, то его никогда в угол не засылали, он всегда был около всех острых событий. И окопы копали вместе со всеми, и еду готовили, и дрова рубили, потому что нужно было буржуйки топить. Ближе всех на фронте солдаты воспринимали именно капеллана. К тому, кто был из МПО, с одною звездой или тремя, они не так доверчиво относились.
— Кто его знает, может, политрук приехал.
Протоиерей Иван (ГРИЦЮК): — Да, это от советской армии осталось. А священника воспринимали, как своего, родного. Приходилось учить. Начинали даже с того, что показывали, что такое крестное знамение (и такое было у меня), что у этих три пальца, а у этих два пальца. Нужно было все объяснять, катехизацию проводить, духовный букварь открывать солдатам. Тем более, когда были активные фазы боев и после первых выстрелов пропадали все неверующие. Нужно было организовать каплицы, духовные центры, где можно было бы сосредоточиться и помолиться. Это все делали священники, капелланы, которые с помощью военного руководства и самих верующих солдат делали это дело. И участие священника там до сих пор большое. Ныне покойный уже генерал Воробьев Геннадий Петрович активно внедрял капелланство. Он все это предлагал и вынес на уровень Генштаба...
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Он первый поставил подпись под распоряжением, что капелланы официально едут на передовую. Это было в 2015 году, когда мы начали системные ротационные поездки. Кстати, это исторический генерал, который отказался высылать войска против Майдана.
Протоиерей Иван (ГРИЦЮК): — Это большая личность. В его каденцию, когда он был управляющим, все военные операции украинская армия в основном выигрывала. Это был профессиональный мужчина, хорошо осведомленный, и самое главное — верующий. Он понял, что без МПО нельзя выиграть ничего. Когда у воина нет духа, то само оружие стрелять не будет. Когда солдат боится, то в окопе он ничего не сделает. А когда еще и священники пришли, начали поднимать дух, то совсем по-другому начала работать вся эта машина.
Мы священники новой генерации, которые сформировались на основе украинского уклада. Изменения в нашей церкви — военное капелланство, которого раньше не было — это тоже новые веяния. Но не все структуры готовы уступить место для военных капелланов: священник же может поставить на место и командира. Поэтому встает вопрос в мирном сосуществовании между военными и священниками. Не все понимают нужность военных капелланов в ВСУ, но нам сегодня очень необходимы реформы.
«ПРЕЖДЕ ЧЕМ ПОСЫЛАТЬ КАПЕЛЛАНОВ НА ВОСТОК, МЫ ИХ ГОТОВИМ, А ПО ВОЗВРАЩЕНИИ ОНИ НУЖДАЮТСЯ В РЕАБИЛИТАЦИИ»
— Последователи у генерала Воробьева остались? То есть те, кто продолжают его дело в армии.
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Сегодня этим занимается МПО. С самого начала «окопной войны», после подписания Минских соглашений, когда активная фаза войны перешла в позиционную, появились большие проблемы... Как будто напротив враг, который стреляет, а самим стрелять не дают, и эта «странная война» очень сильно влияла и влияет на психику солдат, плюс имеют место семейные проблемы, или негативная ситуация в тылу, на свободной территории... Все это влияет. И это напряжение нужно было снимать, успокаивать, учить полагаться на волю Божью, объяснять, что все это временно и обязательно закончится нашей победой. Один моральный психолог не справлялся с этой функцией, нужен был духовник, который своим духовным авторитетом мог все это донести.
Но духовники, священники тоже нуждались в подготовке. Поэтому мы, прежде чем посылать людей на восток, начали их готовить. На базе Михайловского Золотоверхого и Труханового острова, лагеря «Трухановская Сечь». Неделю они были в монастыре, к ним приходили специалисты из Национального университета обороны, из Генерального штаба, которые начитывали лекции об укладе Вооруженных сил, чтобы, попадая в подразделение, капеллан ориентировался и мог различить роту от батальона, батальон от бригады, бригаду от дивизии. Лекции касались также военной и военно-психологической тематики. Разъясняли, что такое военный психологический синдром, как уметь оценивать, в каком состоянии сейчас военнослужащий и что ему нужно. Что делать самому, если попал под обстрел, или где твое место в тот или иной момент жизни военной. Учили ориентироваться в рангах и званиях военных.
Приглашали специалистов из Института Богомольца, которые читали лекции о психологической реабилитации, посттравматическом синдроме. Также мы начали внедрять предоставление знаний по аватарах, в частности приглашали специалиста из общества «Трезвая Украина», который читал лекции по собриологии (наука о трезвости). В Украине, в отличие от той же России, эта наука не очень развита. Но у нас есть специалисты, которые на профессиональном уровне дают знания священникам, как обоснованно объяснять аватарам, что это — зло, как выходить из него и выводить других. Программа по собриологии работает и сейчас. У нас есть специалист, который по запросам военных капелланов, которые находятся уже на штатных должностях, приезжает в бригаду или подразделение и проводит тренинги для личного состава и командования. Эти тренинги открывают глаза на саму проблематику, прежде всего командованию. Начиная с того, что они определяют степень своей алкоголизации, то есть на какой стадии находятся и что делать.
— А сами капелланы? Как проходит их реабилитация?
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Сейчас нет системы реабилитации военных капелланов. Эта работа еще нуждается в своем развитии. Я надеюсь, что с тем, как мы объединились в единую церковь, наши возможности увеличатся. Мы сможем охватывать те направления, которые раньше не могла охватить отдельно одна церковь. Капелланы действительно нуждаются в реабилитации. Тем более, есть контуженные капелланы, которые нуждаются не только в психологической, но и в медицинской реабилитации.
Протоиерей Иван (ГРИЦЮК): — Стоит помнить, что больше всего помогает божественное действие, которое постоянно сопровождает священника. Постоянная исповедь и причастие, общение с людьми по тем или иным важным вопросам дают духовный багаж священнику и помогают ему. Действие Святого Духа является доминантным. Также хочу добавить, что когда начались активные боевые действия, то некоторые священники начали получать военное образование для того, чтобы знать свое место в зоне ООС. Я, например, имею военное звание младшего лейтенанта запаса при Национальном университете обороны.
Владыка Иван (ЯРЕМЕНКО): — Священники и капелланы стремятся получать дополнительное военное образование, чтобы лучше понимать военных, чтобы те в свою очередь больше доверяли капелланам. С одной стороны, капеллан хочет интеграции в военную структуру, чтобы быть своим для военных, а с другой — есть риск потерять его как священника и превращения в военного. Но даже в случае интеграции капеллан не будет комбатантом, что дает основания для ведения военно-учетной специальности — военный капеллан. Эта практика распространена в ряде стран-членов НАТО, где капеллан — военнослужащий, и церковь на это время теряет контроль над таким священником. Однако, повторяю, появляется риск потери духовного потенциала священника, то есть возникает потребность в духовном возвращении такого священника. Сейчас мы вырабатываем закон, согласно которому капеллан пока не будет военнослужащим, но в перспективе данный закон не будет противоречить тому, что в случае ведения военно-учетной специальности капеллан мог быть одновременно и капелланом, и военным, не отрываясь от конфессии. Таким образом, это сочетание духовного и военного начал.
Подготовил Валентин Торба, Иван Капсамун
