Тяжелый выбор Патриарха
• Год начался с предупреждения о возможности запрещения УПЦ КП. Публично соответствующий сигнал был сделан только УГКЦ, но все понимали — УПЦ КП на Майдане тоже играет ведущую роль, и ее даже легче лишить регистрации. Однако патриарх Филарет в те драматичные дни переживает не за судьбу своей Церкви: он верит, что народ ее защитит при любых обстоятельствах. Патриарха беспокоит возможность реализации «российского сценария» по расколу Украины. Именно на эту опасность патриарх указывал, начиная с заявления после разгона студентов и первого подвига Михайловского собора. Не допустить разрушения единой Украины — вот в чем тревога патриарха. Что касается попыток ликвидации УПЦ КП, то 2010 год показал: эта церковь едина с народом и гражданским сообществом, и любые репрессии против нее априори неэффективны. А после подвига Михайловского УПЦ КП становится бесконечно легитимной в глазах народа и бороться против нее вообще нет никакой серьезной возможности.
В момент начала массовых расстрелов на Майдане патриарх Филарет объявляет о том, что УПЦ КП перестает поминать власть. Это — сжигание всех мостов между Киевским патриархатом и режимом Януковича. Шаг рискованный, и после победы встал вопрос о том, почему не перестали поминать «преступную власть» раньше? На этот вопрос есть ответ. Патриарх Филарет всегда заявлял о Януковиче: «худшая украинская власть лучше для Украины, чем лучшая российская». А вот в момент начала массовых расстрелов на Майдане случилось как раз то, что эта худшая украинская власть ничем уже не отличалась от оккупационного режима. Только поэтому патриарх Филарет и прекращает за нее молиться — хотя риски быть репрессированными еще сохранялись, и лидер УПЦ КП не знал, что Янукович уже вывозит собственные сокровища.
• После падения режима патриарх принимает мужественное решение останавливать толпу, готовую штурмовать Киево-Печерскую Лавру и настроенную разрешать межправославные споры путем насилия. В ответ на такой благородный шаг УПЦ впервые в истории создает официальную комиссию по переговорам с УПЦ КП. Но эта комиссия так и не заседает. Не секрет, что от самого заседания не могло быть большой пользы. Главными являются не богословские тонкости в выяснении позиций на переговорах, а невидимые публике выяснения взаимной готовности к уступкам. И вот в начале марта патриарх Филарет заявляет о готовности вести переговоры на основе канонического права, а это значит: возвращение УПЦ КП к УПЦ как первый шаг и совместная просьба ко всем православным патриархам относительно статуса единой УПЦ как второй шаг. Согласие якобы есть, но при этом патриарх Филарет упрямо хочет быть первым в объединенной Церкви. На это не готов пойти епископат УПЦ, и местоблюститель митрополит Онуфрий принимает решение: в этих условиях вести переговоры бессодержательно, потому что патриарх Филарет ставит перед УПЦ фактически ультиматум, хотя его церковь — в меньшинстве, и это положение никак не изменится в ближайшее время.
• У патриарха Филарета и в дальнейшем сохранялась возможность уступить в принципиальном для УПЦ кадровом вопросе и ради торжества дела утверждения украинского православия пожертвовать собственной ведущей ролью в УПЦ КП. Все это было бы красиво, тем более что пример Любомира Гузара еще не забыт в Украине. И митрополит Владимир тоже несколько раз хотел «передать власть теплой рукой» — последний раз в начале октября 2013 года. Представим только благородность этого жеста: патриарх Филарет на вершине собственного личного рейтинга религиозного лидера нации, добытого после всесторонней поддержки украинской армии, дает дорогу новому поколению...
Но каждый делает свой выбор, за который несет полную историческую ответственность. Патриарх остается из-за весьма странной аргументации: ни в УПЦ КП, ни в УПЦ, ни в УАПЦ, по мнению Филарета, нет украинского архиерея, который мог бы быть лидером объединенного православия! Остается спросить: неужели воспитанный патриархом Филаретом епископат действительно такой плохой? Нет, там только несколько откровенных авантюристов, но в целом состояние епископата прекрасное и есть талантливые лидеры. Так же и среди епископата УПЦ есть прекрасные епископы. Но в том то и дело, что, по теории патриарха Филарета, во вселенной украинского православия может быть только одно солнце, а каждый талантливый должен или покориться этому солнцу, смирившись со второстепенной ролью, или быть уничтожен. Странное отношение к возможным преемникам. Особенно если сравнить с радостью Любомира Гузара, что ему нашлась достойная замена. Кстати, патриарх Любомир всех епископов УГКЦ считал достойными стать новым главой Церкви! И был рад выбору на пост патриарха самого молодого епископа, сразу правильно указав, что за три года Блаженнейший Святослав полностью состоится как лидер УГКЦ. Так и случилось — и даже немножко быстрее, чем за три года.
• После смерти Предстоятеля УПЦ митрополита Владимира патриарх Филарет предстал перед новым выбором. Кого поддержать? Партию большинства митрополитов Онуфрия и Антония? Партию значительного меньшинства митрополитов Иллариона и Павла? Странно, но патриарх поддерживает партию микроскопического меньшинства молодого митрополита Александра Драбинко. На будущем избирательном соборе из 58 избирателей вообще не будет владыки Александра, а его партия имеет только четыре голоса! Но патриарх Филарет, с подачи не лучших людей из своего разнообразного окружения, делает попытку повлиять на процессы внутри другой юрисдикции, поддерживая самую меньшую и самую ненадежную силу в УПЦ. Мало того — решается поддержать ту силу, которая никогда не отличалась верностью моральным предписаниям и с легкостью шла раньше и идет сейчас на любые авантюристские шаги.
• Какие последствия имело то, что патриарх Филарет поддержал микропартию владыки Александра в УПЦ? Во-первых, это уже имело конкретные последствия для его авторитета, и так невысокого, среди епископата УПЦ. Ведь епископат УПЦ знает, что все сенсационные заявления владыки Александра являются неправдивыми, «документы» — недавно сфальсифицированными. Во-вторых, после того как патриарх Филарет поддержал микропартию вл. Александра, все, что заявляет этот молодой митрополит, для верующих УПЦ стало априори подозрительным: если бы правда была на стороне вл. Александра, патриарх Филарет как давний недруг УПЦ не поддержал бы его... И логика в таких рассуждениях священничества и мирян есть. Всеукраинский Совет Церквей, где все друг друга любят, — где-то далеко, а конкретные священники на местах так и не увидели никакого братского отношения к себе. О последнем кричащем случае — на похоронах генерал-майора Игоря Момота в Черкассах — рассказывает журнал «Країна»: «После официальных выступлений приглашают к микрофону митрополита Черкасского и Каневского 74-летнего Софрония. Он из Московского патриархата. Его обгоняет митрополит Черкасский и Чигиринский Киевского патриархата 46-летний Иван. Говорит вступительное слово и начинает молитву. Собравшиеся удивляются. Это же похороны, а не соревнование: чья церковь лучше, — говорит женщина неподалеку». И это при том, что Софроний знаменит как радикальный украинофил, а его характеристика Путина как «бандита» была сенсацией и неприятным ударом по церковной Москве — ударом который заметили и на который пытались ответить. А вдвое младший епископ из УПЦ КП — старший в комиссии по переговорам с УПЦ. В-третьих, объединение усилий митрополита Александра и патриарха Филарета неожиданно благотворно повлияло на единство УПЦ: партии митрополитов Онуфрия — Антония и митрополитов Павла — Иллариона — Агафангела не имеют другого выбора, кроме взаимного сближения, поиска компромисса — как относительно идейных приоритетов для УПЦ, так и относительно конфигурации будущего руководства УПЦ. Такое сближение не может не приветствовать патриарх Кирилл — это именно то, чего он давно ждал и на что рассчитывал.
Стремясь к большему, патриарх Филарет может сам полностью сознательно сжечь все мосты на пути к возможному единству с УПЦ. Мало того: своими руками он может спихнуть всю УПЦ в пророссийскую нишу религиозной идентичности. Конечно, от этого патриарх Филарет будет иметь незначительные дивиденды. Во-первых, это — возможная монополия на проукраинское православие. Об этом патриарх Филарет давно мечтает, поэтому ему так не нравятся украинофилы из УПЦ — они же нарушают своим существованием его монополию, и мало того — многое они умеют делать лучше, чем это делает УПЦ КП! От разработки идеи киевского христианства до богословия вообще — лидирует УПЦ. И как результат — именно УПЦ сподвиглась на известные в мире монографии и четыре спецвыпуска «Философской мысли» по богословию! Теологические же издания УПЦ КП — на уровне провинциального педагогического техникума: помпезно снаружи, убого внутри. От молодежного служения до СМИ — пальма первенства тоже принадлежит УПЦ. Достаточно вспомнить, что в УПЦ КП нет собственного телевидения (!) и в ужасном состоянии издание журналов: ничего подобного «Отроку» или «Фоме в Украине» нет и не планируется. Во-вторых, патриарх Филарет может получить одного-двух епископов, несколько общин, нескольких священников. При самом оптимальном развитии обстоятельств к своим 4800 общинам УПЦ КП сможет присоединить еще общин 200—300. И это — ценой возвращения к тому типу отношений УПЦ и УПЦ КП, которые были в начале 1990-х: полное взаимное отчуждение как норма, горячие конфликты — как реально ежедневная возможность. Стоят ли эти возможные достижения того, чтобы пожертвовать хорошими отношениями УПЦ и УПЦ КП? Вопрос важный еще потому, что мир в треугольнике УПЦ — УГКЦ — УПЦ КП — это основа основ для деятельности Всеукраинского совета Церквей и религиозных организаций. Зачем возвращаться к состоянию зимы в отношениях? Кто выигрывает от этого в действительности? Нужны ли такие неожиданные подарки для «русского мира»?
• Уничтожить эволюционный путь УПЦ от русофильства начала 1990-х до проукраинской и проевропейской позиции сегодня — достаточно легко. И именно это может произойти на наших глазах, и кто-то за это будет нести историческую ответственность. И как всегда путь к аду, в этот раз — украинскому аду общенационального религиозного конфликта, вымощен благими намерениями конкретных людей из окружения патриарха Филарета. Но все еще есть надежда на возвращение к нормальному способу сосуществования УПЦ КП с УПЦ, хотя бы потому, что сегодня любая «домашняя война» — это нож в спину нашей армии на востоке страны. Решение — за Патриархом.
