Представители религиозных конфессий Крыма о духовной жизни в условиях агрессии

17.03.2014, 12:31

Чем живут крымские общины различных конфессий в условиях международного политического кризиса? Какие настроения у верующих, и чего они опасаются? Какую позицию в связи с крымскими событиями выражают духовные лидеры? Мы отправились в Крым, чтобы вживую пообщаться с людьми, представляющими разнообразную духовную жизнь полуострова.

Кебир Джами

«Все революции и конфликты рождаются в сердце человеческом»

Какова позиция самой большой по численности конфессии в Крыму — Украинской Православной Церкви (Московского Патриархата)? С каким посылом сегодня обращается к крымчанам самая влиятельная Церковь на полуострове? Об этом беседуем со священником c епархиального управления Симферопольской и Крымской епархии о. Георгием Диком.

о. Георгий Дик — В связи с последними событиями было несколько официальных обращений митрополита Лазаря, в которых он призывает проявить братскую любовь друг к другу, сохранять мир и спокойствие, исключить из своей общественной деятельности любое насилие, вражду и дискриминацию по национальному или религиозному признаку.

Накануне владыка призвал всех верующих молиться святителю Луке о мире и урегулировании всевозможных конфликтов на Крымском полуострове и во всем нашем государстве.

— Отче, когда прихожане задают вопросы духовенству, как им поступать в сложившихся обстоятельствах, какие ответы дает Церковь на эти насущные вопросы?

— Церковь никогда не комментировала политические события. Ее это не касается. Задача Церкви — молитва за родных и близких, за государство, как в в периоды смуты, так и в благополучное время. Наша цель — духовное окормление людей. К нам приходят за духовным советом, а какой политической партии они симпатизируют, какое у них мнение по поводу референдума — это их личное мнение, мы в эти дела никогда не вмешивались.

— Может ли Церковь сегодня стать посредником между враждующими сторонами?

— Посредник — это слово не совсем корректное. Я бы сказал, что Церковь стоит над сторонами конфликта, ее функция заключается в умиротворении всяких ссор. Основная задача Церкви, как и сто, и тысячу лет назад — проповедь Евангелия. А Господь через него призывает к миру и любви. Церковь — это, прежде всего, молитвенник о народе, о стране, ходатай пред Богом. Это и есть основная задача Церкви во время последних событий.

— Отче, по Вашему мнению, почему так случилось, что сыновья одной Церкви, более того, одной юрисдикции, сейчас могут поднять оружие друг на друга?

— Человек, независимо от того, к какой конфессии относится, должен, прежде всего, находиться в состоянии духовного бодрствования. Мы знаем, что все революции, все конфликты рождаются в сердце человеческом. Все события связаны с личностью человека. Это и есть главная причина. Когда духовное бодрствование теряется, когда человек перестает быть нравственным, то появляются различные конфликты — и в семье, и на работе, и в государстве.

— Ощущают ли прихожане или духовенство какую-либо опасность?

— Ощущения опасности нет. Есть тревога за те христианские ценности, которые должны быть присущи народу: не убий, люби ближнего. Если эти заповеди Божии будут исполняться, не будет никаких опасностей, никаких столкновений. Есть тревога о том, чтобы люди не переставали быть христианами, чтобы всегда помнили, что дискриминацией и насилием невозможно прийти к любви.

«Мы, в первую очередь, призываем людей к пониманию того, что наш враг — не Янукович, не Россия… Наш враг — дьявол»

Марат Салимов, служитель Церкви «Дом славы» (Всеукраинский союз церквей ХВЕ) рассказал нам, чем живут протестанты в Симферополе в условиях последних событий.

— Марат, какие сейчас настроения у людей в церкви?

— Церковь изначально создана не для этих вещей. Я сейчас говорю не общие фразы, а то, как дело обстоит у нас. Когда все ждали, что Майдан разгонят, мы пресекали любые попытки церкви принять ту или иную сторону. Были такие ситуации, когда я призывал церковь к молитве и слышал, как прямо перед молитвой сестры друг другу говорят: «Да-да, чтобы их всех разогнали». Мне приходилось держать людей на ногах минут по двадцать и объяснять, что мы не за это молимся, что совсем не это завещал нам Христос. Поэтому на сегодняшний день, когда в Крыму происходят известные события, из-за того, что нам удалось в начале закрыть эти темы, в церкви все спокойно. Конечно, люди обсуждают происходящее, конечно, люди переживают. Но церковь — это не то место, поэтому сегодня люди здесь даже не упоминают эти темы.

Что касается нашей позиции, то в нашей церкви есть самые разные люди: есть достаточно состоятельные, есть студенты, учителя… Поэтому позиция у людей тоже разная. Например, если говоришь с предпринимателями, то слышишь, что Янукович им сильно не нравился. Ведь не секрет, что им приходилось тщательно скрывать свои доходы от рэкетских поборов. И мы раньше, даже когда еще не выходил Майдан, молились, чтобы этот вопрос решился. Не знаю, возможно, последующие события и стали ответом на эти молитвы.

Но, в общем, если говорить о наших настроениях, мы хотим стабильности, чтобы прекратилось противостояние и не было войны. А дальше — как Бог даст.

— Принимает ли церковь деятельное участие в событиях, как, например, это было на Майдане, где стояла молитвенная палатка и работали волонтеры?

— Скажу честно: мы молимся, чтобы у каждого из нас не проявлялись национальные, патриотические чувства. Потому что Крым — это не то место. Здесь проживают украинцы, татары, русские. Для нас это будет чревато. Кроме того, на примере деятельности пастора Сандея мы увидели, что очень плохо вмешиваться в политику. По сути, беспорядки в Крыму были только два дня. Мы в это время выходили. Конечно, в саму толпу мы не шли, потому что, сами понимаете, настроение у людей горячее. Мы общались, молились, раздавали брошюры, приглашали в церковь.

Первое наше служение, на котором мы заговорили о политике, о том, что нужно за что-то молиться, было самым горячим. Каждый высказывал свое мнение, хотел, чтобы мы помолились именно за его нужды, за его взгляд. Нам стоило огромных усилий донести Божью позицию. Ведь Бог в этой ситуации стоит ни на стороне тех, ни на стороне других. Бог желает мира и спокойствия.

— Возникают ли дискуссии или разногласия в общении с пасторами других крымских церквей?

— 22 февраля у нас прошел общекрымский пасторский совет. Пасторы — тоже люди, каждый выражает свои личные взгляды. Но когда встал вопрос о том, что должна делать Церковь, мы единогласно пришли к выводу, что ни в коем случае мы не будем стоять ни за Украину, ни за Россию. Потому что один Бог знает, что для нас лучше.

— Есть ли среди людей, приходящих в церковь, ощущение опасности?

— Никакого страха у нас нет. Я поймал народ на том, что когда в Крыму перерезали оптоволокно, центральную магистраль интернета, это вызвало больше беспокойства, чем восстания, митинги и т.д. Нам здесь никто не угрожает. Мы спокойно каждый день ездим на работу, посещаем церкви, ходим по улицам. Единственное, что нас сильно смущает: мы смотрим новости — и как будто это не про нас. Создается впечатление, что это где-то в другом месте. А если и видим знакомые события, то несколькодневной давности. Каналы крутят одну и ту же картинку. Это касается и российских, и украинских каналов. Информация подается односторонне. Яркий пример — позиция Китая. Смотришь российские каналы — Китай полностью поддерживает Россию. Смотришь украинские — Китай поддерживает Украину.

— Марат, Вы, несомненно, общаетесь с братьями, живущими в других регионах Украины, которые пребывают в несколько ином социальном контексте. О чем Вы с ними говорите? Как они оценивают ситуацию в Крыму?

— Конечно, мы стараемся этих вопросов не избегать. Лично я всем говорю одно: во-первых, поругавшись с нами, наорав на нас, вы ничего не добьетесь. Во-вторых, за нас всё решили, наш голос вряд ли что-то изменит.

К нам звонят люди со Львова, Ровно, Луцка, даже из Молдавии. Пытаются предоставить убежище, ночлег и т.д. Я всем говорю, что на самом деле здесь спокойно. Недавно я прочитал о том, что в Россию приехала группа беженцев из Крыма. Россияне их приютили, думая, что это бывшие беркутовцы, пророссийские активисты, бежавшие из Украины в страхе за свою жизнь. Но на самом деле оказалось, что среди них не было ни милиционеров, ни участников политических событий. Это были обычные люди, которые не достигли какого-то положения в Крыму и надеялись под шумок пристроиться где-то в России. Поэтому кто бы мне ни звонил — пасторы, служители — я объясняю: не делайте таких ошибок. Вы представляете себе пастора, которого Бог призвал служить крымскому народу, а он, даже не из-за гонений на христиан, а на политической основе бросает свою паству, свое призвание и едет в другой город? Таких людей не принимайте.

В заключение хочу сказать: общаясь с братьями, я заметил, что многих смущает отсутствие позиции. Установка «Янукович — враг» или «за Россию» побуждает бороться, стремиться к определенному результату. Это людям ближе. Некоторые нас упрекают: вы, дескать, чего-то в молитве недослышали, чего-то недопоняли, не любите свою Родину… Мы с этим боремся, потому что не нужно подкупать людей на эмоциональных, душевных моментах. Мы, в первую очередь, призываем людей к пониманию того, что наш враг — не Янукович, не Россия… Наш враг — дьявол, который хочет посеять смуту, суету, братоубийство. Против всего этого мы и боремся своими молитвами.

«Церковь должна понимать, что есть регионы, где не все так просто»

Павел Федорук Севастополь сами крымчане называют иной экосистемой. Здесь уместно говорить не о пророссийских настроениях, а о том, что большинство людей ощущают себя жителями российского города. О настроениях верующих мы спросили у старшего пресвитера крымского объединения Церквей христиан веры евангельской Украины Павла Федорука.

— Павел, есть ли специфика в настроениях верующих в Севастополе, если сравнивать со всем Крымом?

— В самом городе настроения, безусловно, отличаются от общекрымских. Но в церкви, я бы сказал, этого нет. Изначально нам Бог дал понимание, что это не просто вопрос политики. Поэтому с Божьей помощью мы стараемся фокусироваться в плоскости духовной. У нас в сердце покой, люди любят друг друга. На церкви эти противостояния сильно не отразились. У нас есть и люди из Западной Украины, и коренные севастопольцы с пророссийскими взглядами. Но, с Божьей помощью, последние события не отразились на взаимоотношениях. Когда это всё только началось, когда были снайперы на крышах, появились военные в Балаклаве и в самом Севастополе, было немного тревожно. Но на данный момент всё спокойно. Церковь живет своей жизнью. И независимо от того, что случится с Крымом, мы по-прежнему хотим быть открытыми для всех, кто бы это ни был — русский или украинец.

— Обсуждают ли люди в церкви политические события? Есть ли дискуссии о судьбе города и Крыма? Какова позиция церкви?

— Дискуссии местами есть, но они не приводят к разногласиям. Гражданская позиция все равно не настолько ярко выражена, чтобы затмить способность оставаться Божьими детьми в одной семье.

Мы не знаем, что Бог допустит и чему Он позволит произойти с нашей страной и с Крымом в частности. Поэтому не позволено служителю занимать слишком яркую гражданскую позицию. Ведь это может закрыть сердце определенной категории людей. Есть те, кто искренне верит тому, что смотрит по телевизору. И это не их вина, что кто-то смотрит один канал, а кто-то другой. Поэтому, если и есть разногласие, то единственно в этом плане. То есть я не против позиции как таковой, я против того, чтобы она была слишком однозначной и ярко выраженной.

Может, для тех, кто живет где-то в другом месте, занимать гражданскую позицию легче. Но Церковь должна понимать, что есть регионы, где не всё так просто. Мне бы хотелось, чтобы наши церкви оставались открытыми и даже наши молитвы были непредвзятыми. Есть люди, которые искренне верят, что Крым должен отойти к России, и хотят этого. И когда они слышат из уст служителя конкретный призыв и молитву, что должно быть по-другому и никак иначе — я боюсь, что это может отразиться на способности любить и дальше быть одной Церковью. Мы считаем, что служитель это не политик, не аналитик и не политолог. Его забота — это души людей, это семьи и жизнь Церкви.

— Павел, готова ли церковь активно действовать в случае заострения противостояний?

— Однозначно. Мы уже имели общение на счет того, что если, не дай Бог, будут военные противостояния, мы готовы накормить, перевязать раны, поддержать. Если будет уместным выступить за мир — мы тоже к этому готовы. Мы искали, есть ли где-то нужда в куске хлеба — на данный момент в Севастополе этого нет. Призыв к миру сейчас тоже не воспримут адекватно, поскольку обстановка слишком накалена.

— Чувствуют ли себя члены церкви в безопасности?

— Мы благодарим Бога за покой в сердцах. У нас нет паники, разногласий, страха. Но тревожное чувство однозначно есть. Мы видим, что грядут перемены. Есть опасность провокаций, уличных противостояний. Мы понимаем, что всё может обернуться не в лучшую сторону. Многие люди, с кем я общаюсь не в церкви, а просто на улице, говорят, что не важно, где мы будем, просто хочется мира, чтобы не лилась кровь.

«Нельзя быть ни холодным, ни горячим»

Совершенно другим видением ситуации в Крыму и иной точкой зрения на гражданскую позицию священнослужителя поделился с нами архиерей Крымской епархии УПЦ КП архиепископ Климент.

— Ситуация в Крыму очень напряженная и в психологическом, и в моральном, и в физическом плане. Три этих фактора приводят людей в депрессивное состояние, которое может перерасти в срывы, вплоть до физического противостояния. На территории Крыма находятся войска, которые, по сути, терроризируют жителей городов. Мы видим людей в камуфляжах и папахах, которые выдают себя за самооборону, за народную дружину Крыма. Их действия не регламентированы ни законодательством, ни какими-либо нормативными актами. Они позволяют себе оскорблять людей, делать досмотр личных вещей. Жители этим угнетены. Сегодня много людей покидает Крым, независимо от национальности. На протяжении последних дней наблюдаются большие очереди возле банкоматов, банки ограничивают выдачу денег. Растут цены. Всё это приводит к напряжению в обществе. И хуже всего то, что всё это делается, чтобы настроить людей против Украины.

— Владыка, можно говорить о преследовании Церкви?

— Преследования есть. Духовенство пока не трогают, но угрозы в их адрес приходят. Священнослужители вынуждены вывозить свои семьи, опасаясь провокаций. И самое худшее, что уже произошло, — были выкрадены наши активисты. Мы не можем найти Сергея Ковальского, который уже три дня не выходит на связь. Мы точно знаем, что и Андрея Щекуна и Ковальского выкрали на симферопольском вокзале. Я считаю, что это признаки той угрозы и предупреждение тому, что может случиться со мной, моими прихожанами и с Церковью.

— Как Церковь собирается действовать в связи с противостояниями в Крыму?

— Духовенство Крымской епархии сейчас активно принимает участие в поддержке украинских военнослужащих. Мы считаем, что должны не защищать свои спины и не отсиживаться, прячась под общими фразами: «Мы молимся за мир». Сначала мы разожгли войну, а теперь будем молиться за мир? Мы по своим силам должны помочь тем, кому сейчас наиболее тяжело, — нашим военным. Им в последние две недели приходится нести службу в накаленной до предела обстановке. Очень важно, чтобы кто-то психологически не сорвался, не нажал случайно на курок, чтобы не прозвучал первый выстрел. По возможности наши священники поддерживают этих ребят морально. Мы благодарим Бога за то, что у нас есть такие воины, которые без боя, духом, волей, любовью побеждают вооруженных преступников, оккупировавших нашу землю.

— Владыка, вы упомянули фразу о молитве за мир, которая у всех на устах. Сегодня многие духовные лидеры в Крыму говорят, что задачей Церкви является действительно молитва за разрешение конфликта, что для священника либо же пастора непозволительно выказывать гражданскую позицию. Каково Ваше мнение?

— Это волки в овечьей шкуре. Пастырь должен быть со своим народом, со своей страной. Мне жаль, что те, кто считает себя пастырями, заняли позицию невмешательства. Ты либо служишь Богу и говоришь истину, либо вовсе не открывай уста, чтобы на страшном суде тебя не обвинили в том, что ты лжесвидетельствовал. Украинская Церковь всегда была со своим народом.

— 10–11 марта прошел Архиерейский Собор УПЦ КП, на котором были приняты важные заявления, в частности, что касается Крыма. Что означает этот Собор для жизни епархии?

— Одно то, что Архиерейский Собор принял по Крыму отдельное заявление, при том, что в нем были изложены факты нарушений прав человека, свидетельствует о том, что Украинская Православная Церковь Киевского Патриархата и Святейший Патриарх Филарет очень серьезно относятся к данной ситуации. Мне приятно, что архиереи высказали такую жесткую позицию относительно ситуации в Крыму, этим они поддержали меня. Потому что до Архиерейского Собора мне приходилось делать довольно резкие заявления перед журналистами, которые брали у меня интервью. Иногда мне казалось, что я говорю слишком жестко, и мне по этому поводу делали замечания. Но когда появились документы нашего Архиерейского Собора, я понял, что позиция, которую я высказывал, была правильной и направленной на отстаивание интересов Украины, интересов Церкви и православных верующих, независимо от конфессии. Это не только моя позиция, но и мнение тех, кто на протяжении многих лет был с нами рядом. Ведь к нам в Крыму приходят верующие разных национальностей. Заходят и крымские татары, даже если они некрещеные.

Готовы к обороне своих семей

Айдер Аджимамбетов Наблюдая за людьми на улице, видишь даже невооруженным глазом, что наиболее обеспокоены ситуацией крымские татары. Чем обеспокоен и как настроен коренной народ полуострова? Муфтият Крыма воздерживается от каких-либо комментариев. И все же нам удалось пообщаться с Айдером Аджимамбетовым, пресс-секретарем Муфтията.

— Пока все соблюдают мир и спокойствие. Конечно, есть тревога, связанная с тем, что по улицам ездит военная техника и есть вооруженные люди. Я думаю, что это вызывает беспокойство не только у мусульман, но и у всех жителей Крыма. Никому не нравится, что среди белого дня появились люди с оружием и защищают чьи-то, непонятно чьи, права. Мы призываем всех крымчан соблюдать спокойствие, не поддаваться ни на какие провокации и продолжать жить так же мирно, как и жили раньше. Мы всегда мирно сосуществовали с представителями разных национальностей и конфессий, и нет никаких причин кого-то от кого-то защищать.

— Что вы собираетесь предпринимать в связи с внешней агрессией?

— Все крымские татары объединились, и единый центр управления сегодня — это Меджлис. Весь народ ждет решения от этого представительного органа и сообразно с этим решением будет действовать.

— Айдер, общаясь с людьми в Крыму, я слышал такую точку зрения, что присоединение Крыма к России никакой угрозы для крымских татар не несет и нужно просто донести это до людей.

— Историческая связь крымско-татарского народа с Россией длилась не один день. И наш народ хорошо знает свою историю. Начиная еще с Российской империи, которая была не очень доброй к крымским татарам. Люди опасаются, что история может повториться. А в Украине крымские татары считают себя полноценными гражданами. Хотя, конечно, у нас есть ряд требований к украинскому правительству. Мы надеемся, что на международном уровне все вопросы будут разрешены и не будет вооруженных столкновений, не будет страдать мирное население, независимо от национальности и вероисповедания.

— А как настроена молодежь?

— Как и любая молодежь. Готовы к обороне своих семей. В том смысле, что поскольку ситуация нестандартная, не мирная, люди боятся за жизнь своих родных. Но как люди без оружия могут стоять против такой армии? У крымских татар нет оружия, и противостоять каким-либо агрессивным действиям естественно они не смогут.

— Как отразились последние события на религиозной жизни мусульман?

— Мы проводили молебны по всему Крыму. Призывали людей, которые сидят дома, стариков, детей, молодежь, а также представителей других религий молиться за мир и за то, чтобы всё было спокойно.

* * *

Гражданская жизнь Крыма протекает без особых изменений. А «зеленые человечки» успели стать привычным бекґраундом. Как и большинство обычных жителей, представители Церквей говорят о том, что либо не чувствуют опасности в данный момент, либо связывают ее с возможными уличными противостояниями. Церкви в большинстве своем воздерживаются от политических заявлений и называют своей основной задачей молитву за мир и спокойствие. С другой стороны, если перед духовными лидерами стоит вопрос о судьбе народов, которые они представляют, то их заявления отличаются решительностью и жесткостью. Они видят серьезную опасность не только в событиях, происходящих на улице, но и глубоко обеспокоены теми геополитическими изменениями, которые могут наступить в Крыму.