• Главная
  • Мониторинг
  • Председатель департамента по делам религий министерства культуры Украины АНДРЕЙ ЮРАШ о своей новой должности, языковой и религиозной политике, изменениях в УПЦ МП, ситуации в Крыму и "ДНР"...

Председатель департамента по делам религий министерства культуры Украины АНДРЕЙ ЮРАШ о своей новой должности, языковой и религиозной политике, изменениях в УПЦ МП, ситуации в Крыму и "ДНР"

11.02.2015, 15:43

В восточной Украине ситуация еще более трагична и драматична, чем в Крыму, - для тех религиозных организаций, которые находятся под контролем сепаратистских организаций и частей регулярных войск РФ, которые пребывают на этих территориях открыто и без официального объявления своего присутствия.

«Портал-Credo.Ru»: Вы приступили к исполнению своих новых служебных обязанностей. Как бы Вы прокомментировали Ваше назначение на столь высокий пост? Что будет входить в круг Ваших обязанностей?

Андрей Юраш: Я думаю, что назначение свидетельствует о том, что руководство исполнительных органов Украины в целом и министерства культуры, в частности, выбрало абсолютно оправданный вектор, чтобы за взаимодействие с религиозными организациями отвечал человек, который имеет определенные достижения - научные, экспертные, аналитические - в этой сфере. То есть не просто чиновник, который по некой инструкции выполняет функции директора департамента по делам религий и национальностей, а человек, который, возможно, и не до конца знает систему аппаратных взаимоотношений, но хорошо понимает предмет.

Что входит в обязанности? Это координация усилий государства в его взаимоотношениях с религиозными организациями и организациями национальных меньшинств плюс реализация основных направлений государственной политики в этом плане, а суть политики украинского государства, подтвержденная и на теоретическом, и на практическом уровнях, — это гарантирование всем религиозным организациям максимально свободных условий для развития и реализации своих прав. Я думаю, что в этом направлении и должен фокусировать свои усилия государственный орган, связанный с религиозной политикой.

Кроме того, в рамках департамента есть направление, которое имеет общенациональное измерение, — это координация усилий в отношении языковой политики украинского государства —реализация государственной политики по языковым вопросам.

- В чем заключается реализация языковой программы?

- Это двуединая задача. С одной стороны, гарантировать и прикладывать максимальные усилия для того, чтобы украинский язык имел все возможности для функционирования на всех уровнях как единственный государственный язык, но в то же время создавать условия для совершенно свободного использования национальных языков в тех сферах, где это необходимо гражданах украинского государства, принадлежащим к определенным национальностям.

Но главное, конечно же, в контексте общего объема полномочий и направлений — это политика государства в отношении религиозных организаций, тем более что современные моменты, несмотря на незыблемость и понимание общих направлений, связанных с гарантией либерального вектора развития этих отношений, накладывают свой отпечаток. Это политические обстоятельства: военная агрессия на востоке Украины, оккупация Крыма. И в этих условиях, конечно же, огромное внимание будет уделено именно вопросам, связанным с этими локальными и, надеемся, временными проблемами современной Украины.

- Что касается религиозной политики украинского государства, то с Вашим приходом на должность главы департамента будет что-то кардинально меняться?

- Государственная политика в этой сфере определена законом "О свободе совести и религиозных организациях". В плане государственных гарантий всем религиозным организациям условия свободного развития ничего меняться, конечно же, не будет. Здесь есть абсолютно общенациональный консенсус, что это и привилегия, это и достижение, это и огромнейший уже наработанный материал в украинском обществе, который нужно оберегать. Это тот объем достижений, с которым Украина может себя совершенно вольготно и уверенно чувствовать в контексте своих евроинтеграционных устремлений.

Демонстрация и реализация своего толерантного отношения ко всем религиозным организациям — это один из наиболее убедительных аргументов в пользу того, что украинское общество, украинское государство готово к тем евроинтеграционным процессам, ради которых и собирался Майдан осенью прошлого года, и ради чего сейчас сконцентрированы основные направления и движения в политическом, государственном или ином смысле в Украине.

- Нет ли в Украине некоторого разрыва между законодательными гарантиями и правоприменительной практикой?

- Мировые мониторинговые организации и частные эксперты констатируют, что существующий в Украине уровень религиозной свободы - один из самых высоких в Европе и, возможно, один из самых высоких в мире. Об этом свидетельствуют и сами религиозные деятели различных течений и направлений.

Конечно же, есть и могут возникать где-то определенные проблемы на уровне определенных религиозных организаций, общин, отдельных персоналий. Это возможно, и в этом обязанность государства, чтобы этот уже абсолютно апробированный и работающий закон функционировал не только на общенациональном уровне, но и на уровне каждой частной ситуации, общины и проблемы.

Уже были проведены мои встречи с представителями Общества сознания Кришны, со Свидетелями Иеговы, разных православных Церквей, только что закончилась встреча с представителями ОБСЕ. И они все подтверждают, что Украина имеет чрезвычайно весомые достижения в этой сфере. И мы будем прикладывать максимальные усилия, чтобы существующий характер взаимоотношений ни в коем случае не ухудшился. Хотя я уже упоминал, что есть определенные выводы, обусловленные обстоятельствами политического момента, возникшими в течение последнего года.

- Как в связи с особенностями взаимоотношений России и Украины может сложиться судьба УПЦ МП?

- По нашей инициативе создана рабочая группа, в рамках которой представители Киевского и Московского патриархатов имеют возможность, непосредственно соприкасаясь, обсуждать конфликтные ситуации. Я имею в виду те проблемы, которые сейчас наиболее остры в религиозном контексте Украины — переходы отдельных общин из одной юрисдикции в другую.

- Насколько интенсивен этот процесс перехода общин в настоящее время?

- Пока что он измеряется несколькими десятками общин. Но это только внешняя сторона. Эти переходы влекут за собой возникновение определенной конфликтной ситуации в большинстве из этих приходов. Они сигнализируют об очень важных глобальных изменениях в обществе. Это только вершина айсберга, свидетельствующего о том, что приоритеты, определенные идентификационные параметры украинцев изменяются. Или, во всяком случае, они хотят привести свои религиозные и политические воззрения в какое-то сопоставимое состояние.

Так что, несмотря на то, что формально речь не идет даже об 1 проценте от общего количества зарегистрированных религиозных организаций православных Церквей, на самом деле, это проблема, которой уделяется столь пристальное внимание, потому что это индикатор глубинных идеологических и мировоззренческих процессов, происходящих в обществе.

- Сколько общин перешли из Московского патриархата в Киевский за последние месяцы?

- Около 25. Их низ 5-7 — это переходы вместе со священником. В остальных случаях — это конфликтные ситуации, где священник не соглашается с большинством прихода. Посчитать точное количество переходов трудно, потому что в некоторых случаях церковное здание остается предметом дискуссии, и оно закрыто до судебного разбирательства. Поэтому не везде можно стопроцентно фиксировать факт перехода. Есть определенные общины, в которых уже произошел переход, включая распределение церковного имущества, а в других точках такого столкновения на уровне имущественном не было, а только есть определенные движения.

- В нынешних условиях ухудшения межгосударственных отношений визиты высших иерархов РПЦ МП на территорию Украины очень маловероятны?

- Об этом трудно сейчас судить. Украина может гарантировать всем религиозным лидерам возможность свободного передвижения и присутствия, чтобы удовлетворять духовные потребности своих верующих. Но пока что я не знаю о серьезных намерениях высшего руководства Московского патриархата из Москвы принимать участие в каких-то акциях на территории Украины.

- Насколько изменилась ситуация в УПЦ МП в связи с избранием ее предстоятелем митрополита Онуфрия?

- Можно говорить о новом характере его политики по сравнению с предшественником, можно определенные тенденции увидеть. Но, на мой взгляд, это внутреннее решение Украинской Православной Церкви. Со стороны государственных органов прослеживается некоторое уменьшение активности УПЦ МП в плане экуменических инициатив. К сожалению, представитель УПЦ не присутствовал на встрече 10 декабря с кардиналом Кристофом Шенборном. Возможно, это была случайность. Не хотелось бы делать из этого определенных выводов, но, конечно же, государство заинтересовано в том, чтобы УПЦ продолжала тот уже для нее традиционный уровень интеграции в экуменические и межцерковные организации, прежде всего - Всеукраинский совет Церквей и религиозных организаций, где она принимала всегда активное участие. Я думаю, что это было бы и в интересах самой УПЦ.

- Можно ли говорить о том, что острота противостояния Московского и Киевского патриархатов несколько снизилась?

- Наверное, вы правы в этом. Определенное снижение градуса политического напряжения отражается и на религиозной сфере. Но о том, что нормализованы отношения между Церквями, вряд ли можно говорить. Есть еще вторая тенденция, которую можно отслеживать на материалах официальных заявлений УПЦ - и на центральном уровне, и на уровне определенных заявлений епархиальных архиереев и пресс-служб. Видно, что иногда представители церковной власти, к сожалению, обращаются к терминологии, которая отражает те схемы - ментальные и идентификационные, - которые в последнее десятилетие уже практически не употреблялись в Украине.

Я имею в виду определенный уровень терминологии и возвращение к обращениям начала или середины 90-х годов, который свидетельствует: все-таки градус взаимопонимания еще недостаточен для того, чтобы можно было говорить, что обе Церкви входят в полосу конструктивного взаимодействия.

- Как складывается положение общин Киевского патриархата на территории Крыма в настоящее время? Преследуются ли они новыми властями?

- Самым трагическим образом. Три или четыре общины полностью прекратили свое существование. Деятельность других общин максимально регламентирована, под чрезвычайной опасностью само существование кафедрального собора в Симферополе. Я думаю, что радикальное увеличение стоимости его аренды связано не с чисто экономическими вопросами, а с типом арендатора этого помещения.

Конечно же, нужно говорить о том, что сейчас деятельность Киевского патриархата на территории Крыма находится под большой угрозой. Это одна из наиболее острых проблем в религиозной сфере. Мы стараемся отслеживать эту ситуацию, реагировать организационно и содействовать правящему владыке Киевского патриархата в Крыму Клименту. Для того, чтобы он мог, опираясь на законы Украины о гарантировании всем религиозным организация свободных и равных условий, реализовывать свою деятельность.

Очень сложная ситуация в Крыму также и у греко-католических общин, которых около 10 на полуострове. И у римско-католических общин сейчас возникают огромные проблемы с подтверждением права пребывания священнослужителей Римско-Католической Церкви, многие из которых являются иностранцами, чтобы они получили возможность свободного служения на полуострове.

Думаю, что абсолютно очевидно, что в отличие от украинских законов, которые гарантируют всем религиозным организациям равные свободы и возможности, российское законодательство, по стандартам которого власти оккупированного полуострова стараются переформатировать религиозную ситуацию, таких условий для всех религиозных организаций не создает.

- У вас нет никаких возможностей воздействовать на эту ситуацию?

- К сожалению, возможностей сделать какую-то хотя бы даже информационно-аналитическую интервенцию у нас нет. Я думаю, что это уже вопрос дипломатический. И мы будем прилагать все возможные усилия, чтобы и мировое сообщество знало об этой ситуации. Было проведено уже несколько пресс-конференций по этому поводу. Мы предоставляем информационные материалы международным наблюдателям, чтобы они по своих каналам, в контексте общих дипломатических усилий по урегулированию и по возвращению полуострова Украине, восстановлению статус кво, который был еще год назад.

- А какова ситуация в восточной Украине - на территориях, которые контролируют сепаратисты?

- В восточной Украине ситуация еще более трагична и драматична, чем в Крыму, - для тех религиозных организаций, которые находятся под контролем сепаратистских организаций и частей регулярных войск РФ, которые пребывают на этих территориях открыто и без официального объявления своего присутствия.
Поскольку действует право силы, местные руководители самопровозглашенных республик никаким образом не ограничивают себя в плане воздействия на религиозные организации. Мы получаем материалы о том, что деятельность, например, Свидетелей Иеговы, Общества сознания Кришны, Церкви Иисуса Христа святых последних дней – мормонов, Киевского патриархата, Греко-Католической и Римско-Католической Церквей, огромного количества протестантских общин просто приостановлена. Их помещения — возможно, речь идет о более чем сотне церквей и молитвенных зданий — насильственным образом отобраны у верующих этих конфессий, которые не признаются властями самопровозглашенных республик и используются для военных потребностей сепаратистских групп.

Если в Крыму мы говорим о законодательном прессинге, о юридическом лимитировании прав и свобод, то на территориях, контролируемых боевиками на востоке Украины, речь идет о криминальных случаях, которые измеряются десятками, а, возможно, сотнями конкретных примеров, когда уже закон совершенно не действует.

Беседовал Владимир Ойвин,

"Портал-Credo.Ru", 6 февраля 2015