Кесарево сечение

Итак, Рубикон перейден. Этой весной Россия утратила право называться православным государством даже номинально.

После сорокадневного поста (пресловутые 23 года «униженности и расчлененности») ей были предложены две простые вещи: способность превращать камни в хлеб (вопреки заповеди «трудись в поте лица своего») и власть над всеми царствами, которые можно увидеть с высокой горы, и перенять славу их. Ту славу, разумеется, которая изначально находится у предлагающей стороны. Для получения этой славы не нужно ничего: ни учиться, ни трудиться, ни зарабатывать авторитет. Нужно просто поклониться. И Россия приняла заманчивое предложение. Тем более что ей это не впервой: в активе России уже есть и слава Орды, и слава нацистской Германии.

В свете этого интересна роль главы РПЦ Патриарха Кирилла. Уже практически всем понятно, этот человек, волею рока взошедший на патриарший престол, обделен даже намеком на что что-либо духовное. По сути, его роль во всем спектакле, развязку (?) которого мы наблюдаем в последние дни, сводилась к одной жуткой задаче: быть для тех, кто ему доверяет, эдаким козлом-провокатором, который должен привести на бойню максимально большее число овец, а сам в наиболее трагический момент просто скрыться в заботливо приоткрытую калиточку. Понятно, что в Киев этот человек сможет приехать только в одном случае – с танковым эскортом. Только это сможет обеспечить ему безопасность. Но не уважение и не послушание. Не осудить грабеж соседней, «братской» страны в Великий Пост, когда все христиане стараются максимально обездвижить свои страсти, мог или циник, или подлец, или выгодоприобретатель. По большому счету, Патриарх Кирилл для большинства украинцев превратился из сакральной фигуры в эдакую матрешку – единственный аутентичный товар, созданный Россией, который все еще вызывает интерес на самых разных научно-технических выставках. Но все до последнего верили, что внутри этой матрешки что-то приличное – или мудрость, или талант антикризисного менеджера, или трудолюбие, или что-то еще. Но никто не рассчитывал, что при открытии из этой невинной игрушки рванет таким хладнокровным цинизмом. После всех богословских дискуссий о благодатности-безблагодатности этот человек явил нам пример, от чего можно начинать отсчет. Эдакий «абсолютный ноль температуры» современного институционального православия (давайте уже не будем тревожить прах Александра Борджиа). И теперь православные Украины замерли в ожидании: в качестве кого Патриарх Кирилл будет принят в мировом православии? В качестве брата во Христе? Тогда всему мировому православию нужно гармонизировать свое вероисповедание с вероисповеданием черносотенного разлива, декларируемым на словах и на деле этим человеком. В общем, достижения русского православия (как и мирового) зачеркнуты большим жирным перевернутым крестом. Только грубая сила, только ненависть, только месть, только животный страх, только хардкор! Любые проповеди об аскетике, усмирении страстей, любви и терпении к ближнему (не говоря о взаимопомощи и ношении бремени друг друга) из уст Патриарха Кирилла выглядят откровенным троллингом. Утонченным издевательством насильника, манипулирующего Писанием только для того, чтобы у него были полностью развязаны руки для насилия. Каноны, творения святых отцов, Евангелие – весь непростой аскетический опыт предыдущих поколений можно просто сжечь.

Но есть и положительные моменты. На наших глазах российское руководство при молчаливом согласии одноименной Церкви своими руками разрушает ряд основополагающих для доктрины «Русского мира» мифов. Во-первых, это навязший в зубах примитивный во всех смыслах апокриф «Россия, Украина, Беларусь – это и есть Святая Русь. Как нельзя разделить Троицу, так нельзя разделить Святую Русь». Наконец отношения внутри этой «земной Троицы» нам явлены во всей красе, и к Фрейду не ходи. Видимо, антропоморфно-географическое богословское сознание официальных спикеров РПЦ не видит ничего странного в том, что одна ипостась Троицы по любви может напасть на вторую и забрать себе ее часть. А то и вовсе слить все лица в одно. И уж коль сами первые спикеры РПЦ политические категории изъясняют богословскими определениями, то можно сделать вывод, что их догматика колеблется где-то между монархианством и монтанизмом. Но классическим православием там и не пахнет.

Второй миф, острую стадию разрушения которого мы наблюдаем, — это убеждение в том, что Церковь, раскинувшая свою юрисдикцию на несколько государств, может быть сильным институтом, способным удержать эти «подшефные» государства от разрыва отношений, войны и взаимного геноцида. Например, в ловушку «поддержки своих» попала Грузинская Православная Церковь. В результате – этническая ненависть между народами в «зоне пастырской ответственности» ГПЦ, отторжение части территорий Грузии и, как следствие, дальнейшая невозможность в ближайшей перспективе хоть какого-то восстановления юрисдикции этой Церкви над Абхазией и Южной Осетией. РПЦ не сдала экзамен на способность стать реальной силой угашения конфликта внутри Украины, почти открыто дав полный карт-бланш руководству России на любой беспредел на территории соседнего государства. При этом, что забавно, РПЦ предлагает не вычеркивать «единство веры и братство людей, вышедших из единой крещальной купели», «что бы ни происходило в сфере межгосударственных отношений, как бы ни развивалось политическое противостояние» (заявление Священного Синода Русской Православной Церкви от 19.03.2014 г.). В общем, это не новый поворот в христианстве – единство веры и сохранение братских отношений между жертвами и палачами, где Церковь на стороне палачей. Да-да, «бьет – значит любит».

Такое впечатление, что даже «симметричная реакция» в виде возможных гонений на верных чад РПЦ в Украине не смущает ее главу. Если что, объявим новомучениками, пострадавшими от рук кровожадных бандеровцев. То есть, «пущенные в расход» монахи, попавшие под горячую руку, могут принести приятные духовные дивиденды. Ну, это если не удастся танками избавить Украину от «предателей, бандеровцев и бандитов». Последних, видимо, несколько десятков миллионов наберется. Придется очень постараться новым Торквемадам. В общем, побольше жертв, хороших и разных! Вся ответственность за возможный раскол Церкви возлагается не на нападающих, а на защищающихся: любое сопротивление этой Церковью осуждено. Главное – нападающих назвать миротворцами. Хотя у кого у кого, а у РПЦ огромный опыт участия в войнах, и тема священной обязанности защищать Отечество от нападения врага нашла отражение и в богослужебных текстах, и в святцах, и в проповедях.

Кстати, маленький штришок. Совершенно не осуждая варварский способ отторжения Крыма от Украины – чужой территории, признанной всем мировым сообществом, РПЦ при этом весьма беспокоится о сохранности своего имущества на территории ограбленной, униженной и оболганной «братской» страны (одной из «ипостасей» геополитической «троицы», напомню). Это очень символично – щепетильно следить, чтобы кровь с казненного не забрызгала сапог палача.

В этом контексте не позавидуешь митрополиту Онуфрию (Березовскому), который недавно избран местоблюстителем митрополичьего престола УПЦ МП. Он находится в очень сложном положении: на его плечи легла тяжелая ноша ответственности за вверенную ему Церковь, которая сегодня в глазах миллионов людей стяжала лавры идеологической пособницы захватчиков, манипулятора религиозным сознанием верующих и «пятой колонны». Понятно, что проводить политику «все для всех», как это было при Митрополите Владимире, УПЦ уже не может. Потому что «Аннушка уже разлила масло»: глава государства, где находится «центральный офис» УПЦ, запустил механизм под названием «национал-предатели». А значит, не стоит надеяться, что в одной Церкви и дальше будут смиренно уживаться «автокефалисты» и «русмировцы», «патриоты» Украины и России. Тем более, что у Украины нет своей «легкоусвояемой» мессианской идеи, какую от безысходности придумала себе Россия. И не надо долго искать, кто именно в УПЦ при неизменности курса будет объявлен «предателем», которому просто предложат «очистить помещение». Дай Бог, чтоб хоть до инквизиции не дошло.

И от действительности уже нельзя закрыться в келье. Не видеть, как одни православные изгоняют из своих домов других, говорящих на «быдломове», как детям в школе устраивают травлю одноклассники по науськиванию учителей, как соседи, с которыми бок о бок мирно жили много лет, вдруг в каком-то непонятном демоническом угаре угрожают самыми разнообразными карами тем, кто не вышел родословной… И самое болезненное – это осознать, что такие близкие сердцу русские святые и старцы служат прикрытием циничной политики РПЦ, как живой щит из женщин и детей прикрывает российскую армию. Сквозь овечью шкуру все время просматривается волчий оскал, и только очень проницательный и умудренный человек не обманется на имитацию. Митрополиту (или тому, кто займет Киевский престол) придется выбирать: или возглавить новый крестовый поход против предателей, или отказаться с самыми непредсказуемыми последствиями. А в том, что церемониться не будут – сомнений уже нет. Тяжелый выбор. Но вполне евангельский.

А для того, чтобы сделать выбор, нужно увидеть все причинно-следственные связи. По мнению части общества, произошло, выражаясь медицинской терминологией, заражение неким вирусом с одновременным насильственным принятием иммунодепрессантов. Инкубационный период длился 3 года, и до какого-то времени организм реагировал на сбои в состоянии как на обычную простуду. Пока наконец не стало понятно, что по очереди начали отказывать все органы. И, чтобы выжить, было необходимо произвести полное переливание крови. Однако для России очень было важно украинский институциональный протест представить исключительно как следствие примитивной русо- (украино-) фобии с целью узурпации власти, переведя его таким образом в гражданскую войну. Ведь чем примитивнее страсти и мотивы, тем легче ими управлять извне. И, думается, эту карту стравливания и науськивания, возбуждая в ранее умеренных людях самые низменные животные инстинкты, которые уже не утихомирить никакими религиозными припарками, еще не раз будут разыгрывать. То, что легче всего это удалось проделать с жителями юго-востока и Крыма, дает много пищи для размышлений о том, справилась ли Православная Церковь со своей миссией, не обошлась ли декоративными жестами, которые создают только видимость благочестия, но не меняют людей изнутри. И тут уже никакими ссылками на каноничность как условие достаточное для самолюбования не обойдешься. К вопросу возможного объединения украинского православия УПЦ должна подходить не с позиции единственно правого и легитимного участника. А с осознанием своей ответственности и, не побоюсь этого слова, вины за тот непоправимый ущерб, который при ее непосредственном участии был нанесен Украине. То, за что в начале 90-х так яростно боролись – единство Русской Церкви и духовное подчинение Москве, сегодня сдетонировало самым страшным образом. Каноническое единство с РПЦ превратилось в ярлык на легальную церковную деятельность, и этот ярлык – в руках откровенных циников и ничтожеств, которые устанавливают для его продления свои правила, весьма далекие от евангельских принципов. Что с этим перевертышем делать дальше – решать только УПЦ. Возвращаемся к старому доброму выбору, описанному в начале статьи.

Итак, Рубикон перейден. У украинцев и русских как общностей оказался разный болевой порог, разное восприятие, что такое насилие, свобода, Родина, любовь, вера. Что такое Бог, в конце концов. О том, что это единый народ, уже речи быть не может. Но одна надежда на то, что Церкви в Украине сделают правильные выводы из чужих ошибок и не станут расходовать свою энергию на поддержание мифологических и навязанных ценностей, которые на деле оборачиваются большой бедой. А за причастность к выбору кесаря – расплата по двойному тарифу. И часто на века.